Ящик Пандоры. Семь историй о том, как наука может приносить нам вред

Страховые компании практически ничего не делали, чтобы противодействовать чрезмерному употреблению наркотиков. Перед тем как оксиконтин ворвался на арену, хроническую боль лечили с помощью психотерапии, клинического мониторинга, физических упражнений и физиотерапии. Целью было перестать использовать анестетики. Несколько исследований показали, что междисциплинарный подход работает так же хорошо, как лекарства, но последние дешевле. К сожалению, многие страховые компании даже способствовали употреблению наркотиков, что было, мягко говоря, недальновидно. Работники компаний, принимающие большие дозы обезболивающих препаратов, были на больничном в три раза дольше, чем те, кто с подобными травмами и проблемами получал меньше лекарств.

10 мая 2007 года Purdue Pharma, а также три главных руководителя компании признали себя виновными по статье «Использование несоответствующего товарного знака» в случае с оксиконтином. Суд постановил, что компания свела риски к минимуму, выступила с необоснованным заявлением и не включила четкие предупреждения о том, что при определенных условиях препарат может быть смертельным. Точно так же как Bayer продолжала продавать героин, когда уже стало очевидно, что средство причиняет вред, сотрудники Purdue медлили и не информировали население о потенциальных опасностях, связанных с оксиконтином. Троих руководителей оштрафовали на 34,5 миллиона долларов (их внесла Purdue), им запретили работать в компаниях, которые продавали медицинские продукты, в течение следующих 12 лет, к тому же присудили 400 часов общественных работ в наркологических центрах. Purdue также заплатила дополнительный штраф в размере 634 миллионов долларов. Родители, чьи дети умерли от оксиконтина, присутствовали при вынесении приговора. «Наши дети были не наркоманами, а обычными подростками, — сказала женщина, потерявшая 19-летнего сына. — Нам дали пожизненное заключение». Председатель суда Джеймс Джонс сказал, что хотел бы отправить руководителей компании в тюрьму, но не мог этого сделать из-за того, что подсудимые признали вину.

В августе 2010 года Purdue заменила форму выпуска оксиконтина с отложенным всасыванием на «устойчивую к механическому воздействию». Теперь лекарство производилось в виде густого клейкого геля, и его нельзя было раскрошить. Два года спустя New England Journal of Medicine опубликовал результаты исследования влияния этой новой формы. Ученые обнаружили, что, хотя количество человек, злоупотребляющих оксиконтином, снизилось, 24 % наркоманов все-таки нашли способ обойти устойчивость к механическому воздействию, а 66 % просто перешли на другой наркотик, в основном героин. Несмотря на смену формы выпуска, ежегодная выручка с продаж оксиконтина по-прежнему превышала два миллиарда долларов.

В 2012 году Рассел Портеной, ставший председателем Отдела обезболивания и паллиативной помощи в медицинском центре Бет-Изрейел в Нью-Йорке, признался: «В конце 1980-х и 1990-х я прочитал много лекций о зависимости, где говорил неправду. Тогда мы не знали того, что известно сейчас». За последнее десятилетие от передозировки обезболивающих умерли более 100 000 человек. Стивен Пассик, психиатр, тесно сотрудничавший с Портеноем, вспоминал «войну с болью». «Это было похоже на религиозное движение, — сказал он. — Мы вкладывали сюда душу».

По сути, оксиконтин был одним из наркотиков, вызывающих самое сильное привыкание. А война Рассела Портеноя — серьезнейшей ошибкой современной медицины.

16 января 2016 года в статье Джины Колата и Сары Коэн в New York Times говорилось: «Рост смертности молодых белых взрослых людей делает их первым поколением со времен войны во Вьетнаме середины 1960-х годов, где показатели смертности в раннем взрослом возрасте более высокие, чем в предшествующем поколении». Передозировка опиоидами стала основной причиной летальных исходов в США.

15 марта 2016 года центры контроля и профилактики заболеваний в конце концов предложили нормы целесообразного использования обезболивающих, отпускаемых по рецепту, указав, что врачи должны прописывать их: 1) только если не помогают безрецептурные методы, такие как прием ибупрофена и физиотерапия; 2) в количествах, не превышающих трехдневный запас для краткосрочной боли, и в редких случаях не более семи дней (обычно лекарство выписывают на две недели или месяц); и 3) только когда наблюдается существенное улучшение. Эти нормы не распространялись на пациентов, получающих обезболивающие препараты при терапии рака, или неизлечимо больных.