Ящик Пандоры

«Достойно, черт возьми!» — похвалила Ванда полковника, красиво уходящего от неминуемого не то что поражения, а посрамления (психолог он был никакой, аналитик, видимо, тоже). Вместе с тем она не могла не констатировать, что даже явная и очевидная опасность потери теплого, непыльного и очень хлебного места не заставила его сбиться на неподобающий чину, месту и времени тон, и он сумел сохранить лицо, пусть и свекольного цвета, к тому же покрытое мелкими капельками.

И поскольку Подгорный молчал, продолжая лихорадочно тыкать пальцами в мелкие кнопки, явно в большинстве случаев попадая не на те, Ванда торжественно, как могла, ответила полковнику:

— Виктор Михайлович еще не принял решения, но в любом случае он будет признателен вам за службу.

Потом был еще следователь прокуратуры, который беседовал, а вернее, пытался беседовать с Подгорным в лучших традициях западной юриспруденции, то есть в присутствии его адвоката, молодого, жутко самоуверенного и многословного человека с бородкой и золотыми очками фирмы «Картье» на носу. Блюлись, однако, и российские обычаи: при беседе, по настоянию изредка приходящего в себя Подгорного, присутствовали руководитель его личной службы безопасности и Ванда, которую бывший муж не желал отпускать от себя ни на шаг.

Когда стрелки массивных и вроде бы даже золотых часов на столе Подгорного перевалили далеко за полночь, Ванда пришла к окончательному выводу, что «крепчающий маразм» происходящего, несмотря на активное участие в нем высоких должностных лиц из милиции, прокуратуры, соседних финансовых структур, которые то прибывали на место действия, а именно в кабинет Подгорного, то убывали восвояси, обещая вернуться, необходимо пресечь решительным и единственно возможным способом: убрать со сцены главное действующее лицо — Виктора Михайловича Подгорного. Она негромко сообщила ему об этом и, надо сказать, была услышана, несмотря на то что состояние Подгорного становилось все менее адекватным происходящему.

— Один я никуда не поеду! — твердо заявил он, быстро откликнувшись на ее реплику и даже оставив на время телефонные трубки, которые так и не выпускал из рук.

— Конечно, не поедешь, — легко согласилась Ванда. — Вон у тебя сколько охраны — целая служба, во главе с начальником. И друзья-коллеги, финансисты с волевыми подбородками, и адвокат в «картье». Забирай хоть всех.

— Я без тебя никуда не поеду! — столь же быстро и решительно уточнил Подгорный. — Они все психи, и каждый — себе на уме.

— И куда же мы с тобой отправимся?

— Без проблем. — Обсуждение конкретной проблемы окончательно вернуло Виктора в реальный мир, и даже в тоне его зазвучали прежние нотки снисходительного превосходства. — Хоть домой, хоть на дачу — на дальнюю, на ближнюю, есть еще запасной офис в городе и охотничий домик в Безбородове, но это далековато — Тверская губерния.

— И нигде нет Таньки?

— Нет… — растерянно повторил за ней Подгорный и, еще не выговорив до конца короткий свой ответ, снова испугался. — А что?

— А то, что, если все это действительно ее работа, она быстренько вычислит нас с гобой, а может, именно нас с тобой и дожидается и, уж будь уверен, найдет способ расправиться с обоими, благо поводов у нее к тому более чем достаточно.

— Тогда поедем к тебе. А охрану оставим внизу. И возле двери.

— И на крышу пару снайперов.

— Зачем?

— Для верности…

— Слушай, ты хочешь меня добить?

— Нет, не хочу, — вяло отозвалась Ванда. В душе она была — с ним согласна. Лучше всего было отправиться к ней. Во-первых, ей самой не мешало несколько прийти в себя, а своя территория для этого более пригодна и комфортна. Во-вторых, ее дом практически рядом с его офисом, и это тоже немаловажно, потому что Ванда ждала теперь, после второго убийства, любых сюрпризов. В-третьих, предложение об охране тоже было разумным, опять же в силу непредсказуемости ситуации. Так что огрызнулась она так, скорее по инерции, нежели по существу. — Ладно, мудрый ты мой, будь по-твоему! Только быстро, а то я передумаю.

— Один момент, — буркнул Виктор и действительно сделал все необходимое очень быстро: выпроводил всех присутствующих, включая адвоката, который пытался активно сопротивляться, утверждая, что он может понадобиться в любую минуту.

— Вот и появишься в ту самую минуту, — безжалостно ответил ему вмиг преобразившийся и вернувшийся почти в свое обычное состояние Подгорный.

— Но откуда я узнаю и как сумею добраться так быстро — вы же уезжаете куда-то, как мне показалось…

— Насчет «узнаешь» — не сомневайся. Насчет «добираться» — твои проблемы, я тебе такие деньги плачу, что давно уже мог купить небольшой самолет. А насчет того, что я куда-то уезжаю, — не твоего ума дело. И вообще — будешь подслушивать, уволю к чертовой матери!

Несколько дольше других задержался начальник службы безопасности, получавший указания относительного того, где необходимо расставить дозоры и как их проинструктировать.

— И последнее, — вдруг вспомнила Ванда, когда они уже направлялись к выходу. — Эта девочка, у которой убили дедушку. Что с ней теперь? По крайней мере где она?