Ящик водки. Том 2

Я потом, кстати, через сколько-то лет пришел к Жене Анисимову в «Комсомолку» — посоветоваться, я людей набирал на новый проект, на хорошие бабки. «Ну, какие же тебе люди нужны, сформулируй!» — говорит он. Я затрудняюсь с ответом. И тут в дверь заглядывает один из тех, кто меня тогда увольнял. Я ору: «О! Витя! Заходи! Слушай, ты сейчас никого по профнепригодности не увольняешь? Я б взял, мне как раз хорошие ребята нужны…» Он как-то засмущался, а я его между прочим серьезно спрашивал.

Кох: — Ты все-таки давай попытайся объяснить, почему не пошел в коммерческий отдел.

— Гм… Ну, тут надо вернуться в ситуацию 1978 года. Наш курс в очередной раз отправляют на картошку. Приезжаем в колхоз «Большевик» Серпуховского района.

И начинаем там из грязи выковыривать эту самую картошку… Охоты не было особой. Двое ребят отмазались так: нанялись чистить сортиры. И были счастливы, думали — вот мы как всех наебали! Очко драить — это ж счастье. А я пристроился выпускать газету лагерную.

— Лагерным придурком!

— Типа того. Я писал, фотографировал, печатал на машинке. Меня потом попрекали, что совесть потерял: ну, на любом другом бы факультете делал стенгазету, — но на журфаке, это уж слишком! Верх цинизма!

— Я знаю очень много бизнесменов, которые избрали такой стиль — прикидываться идиотами.

— Да? Гм… Забавно.

— Так вот, ты — классический пример такого рода бизнесменов. Это довольно эффективная тактика. Хорошо известная.

— Постой, но я же не бизнесмен. У меня ведь нет «мерса» и дачи в Жуковке.

— А в рамках образа и не должно быть. Ты ж дураком прикидываешься.

— Тебе бы все шуточки шутить. Давай я тебе расскажу историю про бутлегерство на картошке. Она — про бизнес и его место в моей жизни.

— А, я помню эту историю. Ты рассказывал.

— Не, не. Я тебе это рассказывал как смешной случай из жизни — а теперь ты послушай как притчу прорусских и бизнес. Значит, лагерь. Жизнь идет. А выпивать-то надо. И вот выясняется, что в лагере идет торговля самогонкой. Один наш однокурсник завел бизнес — покупает в деревне за полтора рубля бутылку, а продает в лагере по два. Имеет грубо десятку в день. Все нормально, да? Бизнес как бизнес. — Да.

— Какое мое дело? Казалось бы. Но я пошел к нему и объявил, что с этим покончено — не будет он на товарищах наваривать. Он удивился. И объяснил, что я ему помешать не смогу — у него клиентура, поставщики, и все довольны. А я на рынке игрок новый и потому должен отдыхать. Правомерная позиция? Ну. Но что делаю я? Нахожу его поставщика и перевербовываю. Это несложно: надо прийти в ближайшую деревню и постучать в первую избу, вычислить дядю Колю, втереться к нему в доверие.

— А, ты поставки замкнул на себя.

— Да. Самогонку принес в лагерь, где и продал по себестоимости.

— Ты торговал в ноль.

— Ну да, вместо того чтоб иметь десятку. Что я с этого имел? Только геморрой — мотаться туда-сюда. Ну, мне разве только наливали, из уважения. И гут мне конкурент назначает стрелку. Предстоит разборка. Я влез к человеку на территорию, сломал ему рынок…

— Ладно б ты наживался!

— О чем и речь. Я затратил огромные ресурсы… Чтоб бескорыстно уничтожить человеку бизнес. И вот мы сражаемся на футбольном поле. При стечении народа. Все было непросто — он покрупней меня, покостистей, но мне посчастливилось отправить его в нокдаун. И все, в общем, сочли, что бой окончен за моим явным преимуществом.

— Пиздец какой-то. В студенческой среде — чисто тюремные нравы.

— Думаю, эти нравы к нам тогда, в том случае, приходили не из тюрьмы, а из Советской Армии, в которой послужило уже большинство студентов журфака. Но понятия же едины — что на зоне, что в войсках.

— То, что ты человеку сломал бизнес, — поступок мудацкий совершенно. Ладно б наживался, не так обидно.

— Я тебе рассказываю, как это выглядело. Я был тогда совершенно уверен в своей правоте!

— Но теперь ты согласен, что был мудаком? Вот сейчас, с высоты прожитых лет?

— Я не мудак. Я был Робин Гуд! Это немножко не одно и то же.

— Да какой на хрен Робин Гуд! Робин Гуд должен был прийти и отобрать у человека его бабки. А ты у него бизнес забрал…

— Чья бы мычала… Но это еще не все. Дальше этот парень убедил Колю увеличить производство, чтоб и ему тоже хватало. А у Коли не было ни мощностей, ни ресурсов, и он просто начал халтурить — гнать вторяк. Самогонки стало много, вдвое больше, чем было. Но сахара и дрожжей больше не стало. В итоге самогонка стала вдвое слабей. А также мутней и противней.

— Вот как? Интересно… На этой истории вообще рыночную экономику изучать надо. Все типичные ошибки — налицо.