Яшмовая магическая академия. Драконий словарник

– Пользуешься тем, что с Нортоном спишь, вот кулаки и распускаешь!

– Че-го? – Криспин шагнул вперед, послышался удалявшийся топот. Старшекурсник задумчиво почесал щеку, пробормотав: «ладно, это пропускаем», и поглядел на Миру.

– Всё полеживаешь?

Лесовичка криво улыбнулась ему снизу:

– Ну просто закати меня… куда-нибудь в чулан, что ли… до утра.

– Как скажешь, – легко согласился парень и наклонился. Мира ощутила его прикосновения: он что, ее щупает?! Нет, попытался натянуть вверх корсаж платья, чертыхнулся – порванная ткань соединяться не желала. Криспин приподнял девушку, перевалил через плечо. Ухватив под коленями, потащил не по основной лестнице – сверху слышались голоса-шаги-смех поднимавшихся студентов, может, с тех же самых именин, – а по черной. Послышался второй сигнал к отбою, более звучный, почти оглушающий. Не в то крыло, ты, балда, подумала Мира, прежде чем провалиться в забытье, захватившее сознание вслед за отказавшим телом.

Глава 11. Во чужом пиру похмелье

– Сестра, ты как?

Мира, медленно моргая, смотрела на сидевшего на полу у кровати Шазра: глаза круглые, рыжие волосы встопорщены. Привычно потянулась пригладить вихор – рука еле-еле двинулась, отлежала, что ли… А что, кстати, гном делает в их комнате?!

Пришлось несколько раз оглянуться, чтобы сначала понять, а потом еще и убедиться, что комната вовсе не их. И даже не гномская. Неизвестная.

– Проспалась наконец?

…А, теперь уже известная!

В поле зрения появилось лицо Криспина. Вместе с этим появлением вернулись и воспоминания о вчерашнем. Некоторые лучше бы не возвращались!

– Проспалась, – подтвердила Мира, с трудом принимая сидячее положение. Оглядела застегнутую поверх своего платья чью-то большую куртку. Голова болела вся – вплоть до волос. Девушка пощупала щеки: кажется, до сих пор припухшие! Следивший за ней старшекурсник заявил неожиданно весело:

– Ничего, у Фаррела отметин куда больше!

Между прочим, у самого ссадина на губе – и не подумал залечить. Или парням синяки не важны, вроде как медаль за доблесть?

– Не понимаю, что со мной вчера было… – пожаловалась Мира и подумала, что это звучит как обычная отмазка: ничего не помню, ни в чем не виноватая! – И пила ведь немного… – услышав ироничное хмыканье Книжника, уточнила: – Ну, то есть для лесовика немного.

– Просто ты пила кое-что с добавками.

Девушка пару раз хлопнула глазами и сообразила:

– Кто-то подмешал дурману?

– Не «кто-то», а именно тот, кто тебе так усердно подливал. – Криспин уселся на соседнюю кровать, сцепил на скрещенных коленях пальцы. – Фаррел известен пристрастием к свеженьким первокурсницам. Только на ухаживания предпочитает времени не терять – чего проще, подсыпь девчонке порошок и делай с ней что хочешь!

– Ой, а Амариллис тогда как же?! – Мира поспешно опустила ноги на пол, собираясь на выручку подруги.

– Она в порядке. Фаррел не станет связываться с тем, у кого есть титул и деньги. Вот ты или любая другая девчонка из бедной незнатной семьи – самая подходящая кандидатура!

По-прежнему сидевший на полу гном повернулся к старшекурснику. Спросил ровно:

– И ему это с рук сходит?

Криспин помолчал.

– Не все после жаловались. А другие потом отказывались от своих обвинений: мол, наговорили или вообще виновника спутали…

Мира гневно фыркнула.

– Да, – согласился Тай. – Запугивание и деньги. Мы с Артуром как-то предупредили его… по-свойски, Фаррел притих на время.

– Ну да, лисий хвост не спрячешь, – пробормотала Мира и запоздало закрутила головой: – А где староста?

– С утра сразу пошел к Марго.

С утра? Как с утра?! Мира нашла взглядом каменные часы, мерно тикавшие на большом, заваленном учебниками столе, и охнула:

– Ой, уже утро?!

– …и по твоей милости мы все пропустили завтрак, – подхватил Криспин. – А еще не выспались, потому что ты тут тако-ое вытворяла… Пришлось даже пригласить твоего братца-гнома, чтобы тот же Фаррел не смог потом обвинить нас с Артуром, что мы… гм, воспользовались твоим беспомощным состоянием!

Девушка глядела на него, лихорадочно перебирая то ли смутные воспоминания, то ли ускользающие сновидения: она что-то с грохотом и звоном роняет и хохочет… с треском рвет ткань, кажется, у кого-то на груди, и этот кто-то смеется и ругается одновременно… Ой! Мира втянула голову в плечи. Криспин кивнул ей:

– Вот-вот! Вижу, начинаешь вспоминать.

– Я… я всё исправлю, – пообещала Мира и в поисках помощи глянула на Шазра.

– Когда я пришел, сестра как младенчик спала, – доложил тот. – Старший сказал мне всю ночь у кровати сидеть, я и сидел.

Мира все-таки потрепала его по голове.

– Вот же бедняга! Прости.

Криспин скривил губы:

– А передо мной извиниться не хочешь?

Лесовичка поднялась, для страховки придерживаясь за спинку кровати, поклонилась низко – насколько позволяла тяжелая голова.

– Прости-прости-прости и спасибо тебе! Отблагодарю при случае…

– Лучше бы таких случаев больше не случалось, – сухо отозвался парень. – А теперь проваливайте оба, через час начинаются занятия, а я не готов, не выспался и голодный как волк!