Воцарилось молчание: даже парк, казалось, застыл в ожидании ответа. Из-за стены тоже не доносилось никаких звуков, будто охранник просто взял и потонул в черном колодце пролома. Ректорша пару раз пристукнула носком туфли: и как ноги-каблуки не переломала, пробираясь сюда сквозь заросли? И вообще, каким образом взрослые так быстро здесь очутились? Трансгрессировали? Надо, ох как надо этому делу обучиться — сейчас давно уже лежали бы в своих безопасных кроватях, а не ждали неминуемого наказания от Главной Ведьмы!
— Ну? — тоном выше произнесла упомянутая ведьма. Артур откашлялся и начал осторожно:
— Госпожа ректор, это несколько запутанная история…
— И прежде чем вы ее профессионально дозапутаете, быстренько ответьте — конкретно
— Не наших, — быстро отрекся Криспин.
— Не знаем, — в голос с ним подтвердил староста. Гном просто молча развел руками и ссутулился еще больше. Ректор сощурилась:
— Еще скажите, что так всё и было, когда вы сюда пришли!
— Но это же самострел! — Удивившаяся Мира даже из-за плеча приятеля выглянула. Марго тут же поманила ее:
— Ну-ка, подойдите сюда, лесовичка! Что за самострел?
— Кто-то насторожил самострел там, на выходе. — Мира махнула рукой в сторону пролома. — Я в темноте его не разглядела, дернула за веревку, что на земле лежала, он и выстрелил. Попал в колонну, и вот…
— Дерни за веревочку… — пробормотала ректорша. — Ты что, теперь на руках ходишь?
Мира покосилась на Криспина — сказать, что тогда не ходила, а попросту лежала? — но оказалось, это был вопрос, не требующий ответа, потому что глава Академии приказала всем всё рассказывать подробно. Оживившаяся (еще бы, ректор отвлеклась от вопроса, почему они шляются в парке после отбоя!) четверка принялась, перебивая друг друга, опровергая и уточняя, рассказывать про устроенный кем-то «тарарам». Непонятно, что ректор уяснила из этого всеобщего галдежа, но тут в проломе появился Симон, молча кивнул, подтверждая слова студентов, подошел к горящей колонне и, заложив руки с жезлом за спину, оценивающе уставился на нее.
Артур взъерошил волосы — заодно и мелкие мраморные осколки из кудрей вытряхнул.
— Это что за криворукие идиоты-охотники решили здесь самострел поставить? Да еще такой мощный?
— Они далеко не идиоты. И не криворукие. Такой магический заряд в него вложили, — наконец подал голос охранник.
— Да, — охотно согласилась с обоими Мира. — Стрелять этаким в какого-то гнома — все равно что по воробьям из пушки палить!
— Гнома? — переспросила ректорша. — Почему — гнома?
Застеснявшись под устремленными на нее удивленными взглядами, девушка подтолкнула локтем Шазра:
— Ну это же они, да? Твои родственники всё никак не угомонятся?
Парень покраснел так, что было заметно даже в темноте, зыркнул на нее почему-то очень недобро и промолчал. Ректорша беззвучно пошевелила губами — показалось, выругалась, — но озвучила лишь приличную часть:
— Вот только мстящих гномьих родственников как раз мне и не хватало! Так. Симон, осмотрите и соберите здесь все, что только можно, потом доло́жите. Студенты — за мной!
Резко повернувшись — метнулись полы одежды и неприбранные длинные волосы, — женщина двинулась с площади прочь. Мира заметила, что при этом она старательно огибает мраморный цветок.
Первым, ни на кого не глядя, поплелся гном.
Когда за спинами уходивших неожиданно обрушилась горевшая колонна — с грохотом и фейерверком огненных искр, — все подскочили и обернулись. Лишь ректор даже не вздрогнула, кинула через плечо раздраженное:
— Не отвлекайтесь, поторопитесь!
Глава 5
Драконья стрела
Казалось, одной этой командой она перенесла их сразу через весь парк: мощеная дорожка, невесть откуда взявшаяся под ногами, была прямой и ровной, и уже спустя несколько минут пятеро вышли к темному главному корпусу. Как всё в Яшмовой Академии подчиняется ректору!
Всё, да не все, подумала Мира, когда, велев остальным ждать в коридоре, Главная Ведьма увела с собой в кабинет гнома: вон два злостных нарушителя комендантского часа со стажем слоняются по коридору. Молчат — то ли переживают о будущем нагоняе, то ли происшествие переваривают.
— Так что там с твоим братцем-гномом? — неожиданно поинтересовался остановившийся напротив Криспин. — Чем он так насолил своим родственничкам, что те возжелали его укокошить?
Мира прикусила язык, хоть и очень запоздало: может, зря она про Шазрову родню при всех-то? Надо было или с глазу на глаз с ректоршей разговаривать, или вообще только с ним обсудить позже. А ну как старшекурсники болтунами окажутся, разнесут по всей Академии? Кому охота, чтобы твои имя-проблемы на всех углах трепали и с расспросами приставали? Извиняет лишь то, что никогда раньше столько странного с нею в один день не происходило: сначала заблудилась, потом эта ходячая каланча ее с ног сбила, потом чуть под самострел не угодила…
— Вот у него и спроси.