Яся ищет мужа

— Да при чем тут обратный билет! — закатывала глаза Анжела. — Купят тебе мальчики другой билет! А то и на собственном самолете отвезут, смотря, кому приглянешься! Ты, главное, не тушуйся. Поехали!

Не знаю, почему Анжелка так прониклась идеей непременно пристроить и меня на «праздник жизни», доставшийся ей. Может, до того Костя сам попросил ее «прихватить подруг», а я попалась под руку. Может, потому, что блистать всегда удобно на чьем-то фоне… Я, конечно, симпатичная девушка, но до модельных параметров Анжелы моей среднестатистической фигуре ох как далеко! И по современным, модным стандартам я с большим трудом могу котироваться на «рынке модельных услуг», к которым относится и эскорт. Но иногда мне казалось, что она, в сущности, действительно просто хорошая и не жадная девчонка, которая не против и поделиться привалившим «счастьем». А то, что «счастье» это — специфическое, так просто так у нее жизнь сложилась…

И вот я снова глотаю морской ветер, крепко обнимающий наш мчащийся по побережью автомобиль. На этот раз не кабриолет, но в крыше открывается громадный люк, в котором мы с Анжелой, собственно, и торчим чертями из табакерки, залезая с ногами на сиденья и раскидывая руки навстречу ветру в знаменитой позе Кейт Уинслет в «Титанике». Нам весело, потому что вот уже час подружка пытается научить меня пить текилу по правилам: «Лижешь руку, солишь, опрокидываешь рюмку текилы, заедаешь лимоном и громко кричишь: „М-м-миха!“ Миха — это Костин друг — большой поклонник гулянок на Лазурном побережье, который по каким-то причинам не смог поехать в этом месяце в Монако и в шутку завещал другу как можно чаще пить за него с девчонками. Ну, типа: „Не я, так хоть имя мое!“ И вот Костя завел добрую традицию сопровождать каждую выпитую рюмку Мишиным именем, вылетающим из уст окружающих прелестниц, и то и дело названивал дружку, чтобы дать послушать, как это звучит.

Текила мне не нравится, но бодрит. Весь салон был уже засеян солью, которая то и дело просыпалась на пол авто, а лимон, за неимением оного фрукта, мы заменяем лимонным тоником. За рулем был Костя. Он был нетрезв, и текилу я пила еще и для того, чтобы поменьше думать об обрывах, вдоль которых мы ехали, и о том, чем все это может закончиться. Мало того, то и дело отпуская руль, Костя лез свободной рукой Анжеле под юбку. Вроде как шутил. Она радостно визжала. Из динамиков неслись завывания «Муммий Тролля»: «Мерещится… то ли Большая, то ли Малая… Медведица!», Любы Успенской: «К еди-и-инственному, нежному…» Эти песни ставили по кругу раз двадцатый. Причем приблатненный стиль Успенской Костя комментировал: «Вот это настоящее… Душевное!» Что за прикол у богатых парней с этими певцами, я так и не поняла, но популярны они в гламурной тусовке просто неимоверно.

Светский раут: «Яся, это дичь. Дичь, это Яся.»

Наконец въехали в ворота, и сразу вниз, на стоянку. Там уже стояло несколько машин. Вилла располагалась на склоне холма, поросшего лесом и другими виллами. Их крыши самых причудливых форм и цветов то тут, то там выныривали вдалеке из полумрака. Пахло ночной фиалкой. Но ее перебивала волна ветра, доносившего крепкий замес множества дорогих духов. Откуда-то сверху над кронами деревьев лились музыка и женский смех. Мы поднялись по лесенке. Как в мультиках от сундука с драгоценностями, от дома, все еще спрятанного от глаз ветками деревьев, расходились золотые лучи света. Миновали еще одну калитку — вход в сад. Вдоль дорожек сияли запутавшиеся в веточках самшита упавшие луны — шарики фонарей. Фронтон дома был красиво подсвечен желтым и оранжевым светом. Окна на первом и втором этажах были во всю стену. Прямо перед домом на мощенной камнем большущей площадке были накрыты фуршетные столы, а на другой стороне — двадцатипятиметровым сапфиром сиял бассейн.

Двери были распахнуты, и гости свободно входили и выходили из дома. Костя сразу же начал направо-налево обниматься и пожимать руки. Нам большинство мужчин, как правило, просто кивали. А их спутницы по больше части подчеркнуто нас не замечали. Законы хищников… В мире зверей хищники тоже никогда не смотрят друг другу в глаза, потому что такой взгляд будет расценен как вызов. Абсолютное большинство девушек здесь — более или менее терпимо относившиеся друг к другу хищницы. И меня — «травоядную» по натуре личность — это напрягало. Я чувствовала себя овцой в волчье шкуре, пробравшейся в стаю. Переполняло чувство опасности. Я не могла расслабиться. Психологически все время пыталась прижаться спиной к какой-нибудь безопасной «стене».

Зато Анжелка просто сияла. Здесь она чувствовала себя как рыба в воде. Безостановочно выискивала глазами знакомых и тараторила: