Ясир Арафат

25 марта человек — ему около 40 лет — сидит за столом в сильно разрушенной больнице Аль Фатах в Караме и делает заявление. Он небрит, на нем куртка цвета хаки и черно-белый головной платок. Он говорит: «Этот бой был только началом. Мы вынуждены бороться, потому что нам никто не хочет помогать. Ни великие державы, ни ООН ничего не предпринимают для нас, палестинцев. Мы настроены на долгую войну, на народную войну. Мы рассчитываем на нее. Наша цель проста; чтобы приблизиться к ней, мы должны поднять на ноги общественность и встряхнуть арабский мир. Его совесть нужно разбудить. Разумеется, одни мы не можем победить, пусть даже успех 21 марта наполняет нас гордостью. Почти 15 часов мы сражались одни. Те, у кого было оружие, должны были бы нам помочь. Если не получится иначе, мы вынудим арабские правительства нам помогать!»

Вокруг палестинца стоят люди в защитных костюмах. У них на груди или в руках автоматы Калашникова. Они с уважением смотрят на человека, который разъясняет ситуацию после решающего дня. Они согласно кивают, когда он говорит о том, что их цель «человечная». Еще часто в последующие годы этот человек будет говорить о человеческом праве палестинцев на борьбу.

На столе перед человеком рядом с пепельницей лежит автомат. Прикурив сигарету, он говорит: «В сущности, мы хотим мира. Израильтяне хотят войны. Они изгоняют нас с нашей родной земли. Война израильтян имеет систему, и она не является открытием 1967 года. Она длится уже долго. Конца не видно. Но мы знаем, как выглядит конец. Мы вновь будем жить в Палестине. Мы будем там жить вместе с евреями. Со всеми, кто нас принимает. Палестина принадлежит также давно живущим там евреям. Они имеют такое же право жить там, как и мы. Против евреев я ничего не имею.

Но сионисты — они ведут себя как фашисты. Что они получили от того, что разрушили этот госпиталь? Они полностью уничтожили лагерь на тридцать тысяч беженцев. Они хотят, чтобы мы оставались народом беженцев. Здесь, в Иордании, мы не дома. Дело не в удостоверениях на право жительства и паспортах.

Быть дома означает: чувствовать себя в безопасности. Там, на оккупированной территории, я чувствую себя иногда безопаснее, чем здесь, просто потому, что я там родился. Это в какой-то степени чувство физического контакта с землей, на которой вырос».

Человек в куртке цвета хаки, в палестинском платке, размышляет в этот день вслух о будущем, о шансе возродить Палестину согласно своим представлениям: «Народная война может длиться пятьдесят лет. Это короткий срок, если вспомнить, что мусульманам пришлось бороться двести лет, прежде чем они разрушили государство крестоносцев в Иерусалиме.

Нельзя не видеть параллели с тем временем. Государство крестоносцев было плацдармом христианского империализма. Израиль — это плацдарм капиталистического империализма. Плацдармы — это такие образования, которые чужды окружающему их миру и в конце концов будут уничтожены. Только никто не знает, как долго продлится этот процесс.