Ясновидец:

Мне так много надо рассказать тебе, Эркюль, эти годы, колокола в Данциге, заведение, где я работала, моряки, девицы… и ангел смерти, пролетевший надо мной, когда я попала в тюрьму… И Генрих, мой спаситель — он вызволил меня из тюрьмы и взял в жены.

А теперь он стоит за дверью и слушает… и ничего не слышит, кроме нашего дыхания, его снедает любопытство, и он не может его утолить: кто этот уродец, найденный его женой на улице и подобранный ею из милосердия, почему его разыскивают, этого ее сводного брата из публичного дома в Кенигсберге?

Я никогда не забывала тебя, Эркюль. Как я могла тебя забыть? Это то же самое, что забыть дышать. Только надежда найти тебя давала мне силы жить. В последнее время я видела тебя везде, даже там, где тебя никогда не было. И боялась я только одного: никогда больше тебя не увидеть. Но Господь услышал мои молитвы, чудо свершилось. Ты должен все мне рассказать, все, что ты видел, о твоей долгой дороге сюда. Я хочу разделить с тобой память, даже самую горькую, я должна догнать свое счастье…

Ага, Генрих оставил свой пост и зовет слугу: «Приготовь карету, мне нужно уехать по делам в Потсдам». Когда моего Генриха что-то смущает, он немедленно начинает заниматься делами: мельницами в Далеме, поместьем в Николазее, кирпичным заводом в Ораниенбурге, ткацкой фабрикой с английскими машинами и верфью в Ростоке. Не хватает только наследника, не хватает только сына, чтобы унаследовать титулы. Если родится мальчик, Генрих будет на седьмом небе от счастья.

Не бойся, любимый, здесь с тобой ничего не случится. Мой муж поддерживает нас, хоть я его и обманула. Он никогда не выдаст тебя тем людям. Мысль о наследнике занимает его целиком. «Если будет мальчик, — сказал он как-то, — мы назовем его в честь старого курфюрста. Если дочка — она получит имя дочери короля, Шарлотты.» А если ребенок родится с уродствами, как и его истинный отец, не заподозрит ли он тогда неладное? Нет, он будет слушать экономок и своих теток, они все свалят на сглаз, что этот урод был в доме, когда я была в положении.

Все, он уезжает. Если ты можешь послушать моими ушами, ты услышишь его… слушай, Эркюль: лошадь заржала, застучали колеса, это уезжает мой муж.

Сними маску, мы одни, нас никто не видит. Дай мне поцеловать тебя. Ты ощущаешь эту новую жизнь во мне? Не бойся, Эркюль. Ты в безопасности. Если они тебя найдут, мы уедем, с Генрихом или без него. Мы нашли друг друга. Все остальное неважно, неважно…

* * *