Ясный день

Некоторое время спустя нам надоедает петь. Молодёжь включает магнитофон, и многие уходят танцевать. Я остаюсь. Мне больше нравится смотреть на костёр. Иногда я поглядываю на танцующих людей. Это мне нравится не меньше… Кирилл уже танцует с какой-то девочкой, а застенчивый Андрей, потупив голову, стоит в сторонке. К нему подходит очаровательная москвичка. Настолько очаровательная, что Кирилл забывает о своей партнёрше и разевает рот… Москвичка просит Андрея потанцевать с ней. Она чуть старше его. Может быть, от этого стеснение мальчика становится ещё большим — он отказывается и уходит в подлунную тень деревьев. Там он садится на бревно — спиной к танцующим. Растерянная девочка стоит, не зная, что делать. Нерешительно она подходит к бревну… Потом садится рядом с Андреем… Вижу, как удивлённый Кирилл чешет голову, глядя в то место из-за плеча своей пары… Я усмехаюсь про себя. Этот Кирилл напоминает мне Джима Керри. Внешность очень схожая, и такой же смешной, правда, нисколечко не кривляется, что, конечно же, к лучшему…

Замечаю, что Ната тоже осталась. Возле костра сидят ещё двое мужчин и пожилая женщина, но никто больше не обращает на нас с Натой внимания. Девочка берёт лежащую у бревна шестиструнную гитару. Она слегка перебирает пальцами медные струны, наигрывая тихие мелодии. Она иногда смотрит на меня. Её глаза вдохновенны.

К Нате подходит Валера. Если точнее, он не идёт, а ковыляет. У мальчика что-то с опорно-двигательным аппаратом. Какая-то болезнь, неизвестный мне порок. Валера садится рядом с Натой. Он молчит. Наверное, думает, что сказать. Наконец, он спрашивает:

— Ты что, умеешь играть?

— Да, — отвечает девочка, тепло улыбаясь.

При этом она принимается исполнять нечто красивое, по-настоящему ласкающее слух, так что я и Валера заслушиваемся. Но во время игры она всё время смотрит Валере в глаза. Тёплым взглядом, будто бы согревая. И Валера глядит на неё, не отрываясь. Вижу его взволнованное лицо. Брови приподняты. Мне кажется, что он сейчас заплачет. И правда — он плачет. Сперва большие крупные слёзы появляются в его глазах, затем он вообще зажмуривается, всхлипывая и заливаясь плачем. Ната изумлена, но почти сразу её изумление сменяется столь присущей ей лаской, и она, отставив гитару в сторону, придвигается к Валере и обнимает его. Она тихо, с искренностью в голосе, спрашивает:

— Ну чего ты? Не надо, Валера. Не надо плакать.

— Они хотят завтра уезжать. Уезжать домой. А я не хочу. Здесь так красиво. Так красиво, — взволнованно объясняет мальчик.

— И ты ещё появилась, — добавляет он, опуская голову.

Лёгкая недоумевающая улыбка несколько мгновений освещает лицо красавицы-девочки. Она пытается заглянуть в глаза опустившего голову мальчика. Мне нравится это её невинное стремление всё время смотреть собеседнику в глаза. Даже если ты отводишь их, она всё же непроизвольно будет стремиться найти с ними контакт. Особенно, когда ты её сильно интересуешь.

— И я появилась? — ласково переспрашивает она, становясь на колени перед сидящим мальчиком.

Она берёт его за руку и нежно произносит:

— Валера…

Другой рукой она дотрагивается до его щеки. Её золотистые, блестящие от света огня волосы подхватывает налетевший лёгкий ветерок. Она подносит к растроганным глазам палец, и что-то рассматривает на нём. Это слезинка с лица Валеры. Капелька солёной воды блеснула, поймав лучик от костра.

— Ты плачешь из-за меня? Ты… О, Боже, как красиво! Ты меня любишь. Ты влюблён в меня. Да, я это чувствую! О, как красиво… — девочка поражает меня чистым и естественным поведением. Я любуюсь трогательной сценой, то же делают забывшие про свои разговоры двое мужчин и пожилая женщина. Они, смешно открыв рты, завороженно таращатся на детей.

Закрыв лицо руками, Валера плачет.

— Я калека, а ты красавица… — рыдая, говорит он.

— Ну и что же?

— Ты никогда не полюбишь меня… — он плачет — Никогда… Я калека… Это на всю жизнь… На всю жизнь!!!

Она держит его за руку, но больше не смотрит в его сторону. Она закрывает глаза.

— На всю жизнь, — повторяет она тихо. — На всю…

И вдруг, тряхнув головой, девочка восклицает:

— Неправда!

Поднявшись с земли и не обращая внимания на зрителей, она, став прямо, разводит руки в стороны. Вдохнув воздух, она около минуты стоит молча, и уже многие собравшиеся с непониманием переглядываются. Выдыхая, Ната произносит:

— Я ЕСМЬ.

Я вздрагиваю. После известного вам сна я стал очень неровно дышать к этому Имени…

— Я ЕСМЬ, — повторяет девочка.