Ясон. Том 1

На город опускались сумерки, на домах загорались первые фонари. К привязи добавилось несколько оседланных лошадей, на крыльце толпились мужчины разных возрастов, похожих на детей, выбирающих игрушку в магазине. Вокруг них кружились кокетливые девушки, некоторые заводили в дом, некоторые, повизгивая, отправлялись вместе со своим попутчиком или к лошадям, или за дом. Я поморщилась и быстро повела Дрантугу в конюшню.

– Господи, какая мерзость, – хлопнув дверями, выдохнула я, взяв коня под уздцы.

В конце как раз было несколько свободных денников. Расседлав уставшего коня и принеся ведро воды, я опустилась на мягкое сено, сваленное в углу конюшни. Отломала соломинку и начала жевать, прикрыв глаза. В голову лезли мрачные мысли, тело противно ныло, а утешить себя было нечем. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что мне хотелось бы умереть на этом первом и последнем задании, чтобы, наконец, всё это кончилось, чтобы прекратилась эта медленная пытка. Я захватила в ладонь охапку сена, яростно сжала в кулак и бросила на пол. Захотелось закричать на весь Торленс, на всю Ефрисию, на всю эту проклятую планету!

– Да чтоб тебя черти задрали, Аристея! – с отчаянием простонала я. – Боже, да за что ж мне все это?! Чем я провинилась таким, что мне все это на голову свалилась?! Проклятая жизнь, проклятый город, проклятая жизнь!!

В горле застрял комок, горечь быстро затопила душу и тёплые слёзы покатились по щекам. Я перевернулась набок, зарылась лицом в пахучее сено и зарыдала, яростно комкая сухую траву.

***

Сжавшись и подобрав ноги, я сидела в углу конюшни, безучастно глядя в дверь денника. Шмыгнув носом, я вздохнула и медленно поднялась. В конюшне царил полумрак. Сквозь узкие окошки над денниками сочился бледно-жёлтый свет фонарей.

– Тьфу, – выплюнув налипшую на губы солому, фыркнула я.

Выбрав из растрепанных волос длинные соломины, начала собираться. Натянув на грязную рубашку затертый камзол, я отцепила пустой колчан от седла и проверила лук. Перекинув плащ через руку, я вышла из конюшни.

На улице совсем стемнело. Я подняла глаза к небу. На ночном бархате рассыпались звёзды, сверкая холодно-голубыми, белыми и рубиново-красными зёрнышками. Но все они были чужие. Нельзя было отыскать ни Большой или Малой Медведицы, Кассиопеи, Весов, Скорпиона…

Я мотнула головой и опустила глаза.

«Соберись. Хватит себя жалеть. Ничего не вернешь», – мысленно твердила я, шагая по узкому проходу во внутренний двор.

Из окон флигеля приветливо сочился желтоватый свет, мелькали чьи-то фигуры в колпаках с кастрюлями и сковородками. Я неуверенно потопталась на пороге, толкнула дверь и, пройдя по короткому узкому коридору, оказалась на просторной кухне. Стояла удушающая духота и оглушительный шум. Чумазые кочегары подбрасывали в печи дрова, поварята в белых передниках и высоких колпаках сноровисто метались между длинных столов с корзинами овощей, мясом, кастрюлями и тарелками. Посредине возвышалась полная седовласая женщина в цветастом платье, поверх которого был накинут белый кружевной фартук. Она с умопомрачительной скоростью нарезала луковицу и, не глядя, бросила ее в большой чан с кипящим борщом. Я оторопело замерла на пороге, раздумывая как в этом хаосе мне найти Джули. Мимо меня пробежала девочка лет двенадцати с пучком петрушки, я ловко поймала ее за локоть и притянула к себе.

– Чего надо? – неприветливо бросила она, насупившись.

– Мне нужна Джули. Не подскажешь, где ее найти? – как можно ласковее спросила я.

– Джули вон, – девочка указала на полную женщину. – Позвать?

– Если можешь.

Девочка вырвалась и бегом помчалась к поварихе, ловко лавируя между столами и людьми. Она подбежала к кухарке, что-то быстро затараторила, указывая на меня пальцем. Джули вытерла о передник руки и грациозно поплыла в мою сторону.

– Добрый вечер, – улыбнулась я. – Извините, что отвлекаю. Я… Я… Ания. Я…. Меня Рушель на работу принял и Харис сказал, что вы можете мне дать комнату.

– У Ларин закончилось место? – с легким раздражением в голосе поинтересовалась повариха.

– Я работаю не с Ларин, а с Харисом. Я новый лучник, – начала оправдываться я.

Брови Джули удивленно взлетели вверх.

– Ну, тогда другое дело. Есть хочешь?

– Очень, – застенчиво призналась я.

– Эй, Патрик! – рявкнула Джули.

К нам подскочил мальчишка лет восьми в съехавшем на бок колпаке с надкушенной морковкой в руке. Джули дала ему легкий подзатыльник, Патрик сунул морковку в карман и виновато потупился.

– Еще раз сопрешь что-нибудь со стола – выпорю, – угрожающе пообещала она. – Понял?

Поваренок часто закивал.

– Это Ания – новый лучник. Проводи ее в свободную комнату, принеси туда воды горячей – обмыться, тарелку борща да пару булок хлеба. Пить что будешь?

– Торн есть? – все еще немного стесняясь, спросила я.

– Торна нет, но есть отличное домашнее вино.

– Сойдет, – кивнула я.

– Он тебе все покажет, спрашивай его, не стесняйся. Если что-то нужно, говори. Приятного аппетита, – ласково закончила Джули.

– Спасибо.