Iassa

– Нарисуйте свою проблему. Волны, зигзаги. А теперь отвлекаемся и переносим все внимание на себя. Итак, какой я в этот момент, какая у меня энергия. Можно встать. Начинаем представлять себе какое-нибудь место, которое очень гармоничное для нас. Можно прикрыть глаза. Например, я представляю себе море. Я на берегу, море очень тихое, вечернее. И в этот момент я начинаю поддаваться энергии созданной мною картинки. Нужно уловить это состояние, побыть в нём.

Люди как-то спонтанно задвигались.

– Еще я предлагаю начинать петь. Но закрытым ртом. Вдох – на выдохе звук «ммм».

Все монотонно замычали.

– Теперь я смотрю на себя в этом состоянии и улавливаю какое-то повторяющееся движение, одновременно я вспоминаю о своей проблеме и пытаюсь уловить подсказку Вселенной в её решении. Нужно запомнить этот танец, эти движения, почувствовать подсказку. Теперь подумаем, кто же нам подсказывает. Нам подсказывает Дао, сущностный уровень нашего существования. То есть, мы с вами сейчас занимаемся глубинным искусством, пытаемся решить проблему не своим умственным упрямством, а с помощью вывода своего тела на уровень спонтанности, шаманского танца.

Галицкая взяла бубен и начала монотонно ударять. Слова звучали отрывисто.

– Теперь поднимите руки и продолжайте двигаться по комнате. Старайтесь не задевать других. Когда Вы полностью увидите это движение, которое есть подсказка, повторяйте его. Практикуйте спонтанные звуки и движения. Если звук повторяется, запоминайте его и повторяйте снова. Если движение повторяется, значит, это и есть подсказка, запоминаем его. Так… Ходим, поём, кому удобнее, можете танцевать. Теперь поразмышляем вот на какую тему, что такое добро и зло. Не переворачиваются ли они иногда. Что такое инь и янь. Нет ли в чёрно-белой интерпретации как раз подсказки о том, что это условное разделение на хорошее и плохое. Смотрим эти образы, применяем к своей проблеме.

Все это продолжалось еще минут двадцать, текст практически не менялся. Мы втроем сидели в палатке у Бориса, оба ноутбука работали.

– Стоп. Сейчас смотрим на двор, – сказал Борис.

Во дворе стояло несколько скамеек полукругом, на одной из них сидела Лада.

– Нужно приблизить изображение, – попросил Андрей.

Борис что-то подкрутил, мы увидели заплаканное лицо женщины. Во дворе было темно, только на крыльце тускло светила лампочка.

– Это прямо сейчас происходит? – спросила я.

– Да, это прямо сейчас. А вот и Пашков.

Оглядываясь, к дому подходил Пашков.

– Ой, привет, Ладушка. Почему здесь сидишь? – начала он разговор, мне показалось, немного развязно.

– Так…

– Что случилось? С Анной Васильевной? Она тебе что-то сказала? Скажи мне.

– Я не виновата, я просто хотела отомстить этой женщине…

Она рыдала, а Пашков инстинктивно обнял её за плечи.

– Слушай, я немного знаю, что какая-то история была темная…

– Да… Просто эта женщина… Она так сильно была против наших отношений… А я Серёжу очень любила… И вот… оказалось, что я ребёнка потеряла… из-за неё. А сейчас… Сейчас я хотела начать другую жизнь… И заработать денег… А Арсен… Он ведь пойдёт под суд, как рецидивист… Но он ведь скажет, что это я ему дала все эти данные, и про городской сад, и когда такси нужно было подменить…

Ну, теперь уже картина практически ясна. То есть, перехваченные телефонные звонки предназначались для Лады. Ну, и этот уголовник всё организовал. Другую жизнь, ага. Сейчас тоже посидит под следствием, ребёнка сдадут в детдом. Стоп… Вдруг мне стало жалко эту замученную жизнью женщину, которой приходилось выживать в борьбе.

– Лада, Ладушка… Я тебе помогу. Я вижу, что ты в беде. Давай убежим. Прямо сейчас.

Рыдания прекратились.

– Ты мне веришь? – Пашков держал её за плечи, немного отодвинув от себя, чтобы увидеть лицо.

– Наверное… Но я боюсь приходить домой… Звонили подельники Арсена, они знают, где он живет. Сейчас их тоже постепенно вычисляют. Я боюсь.

– Да… А где мальчишка?

– Пока у бабушек. Но у меня нет денег… Анна Васильевна сказала, что нужно здесь все за гостями прибирать, а потом она заплатит.

– Понятно. У тебя сумка далеко? Я слышу, они там что-то своё поют, то есть отвлекаться никто не будет. У тебя где сумка?

– На втором этаже.

– Ага. Тихонько зайди. Все собери и скинь мне. Потом просто выйдешь, главное. Чтобы никто не заметил сумку.

– Александр, а как мы доберемся до города? Тут восемьдесят километров.

– На попутке. Не переживай, мы вдвоём, я всегда езжу на попутках.

– Я не могу вернуться в дом, я боюсь.

– Слушай, мы доедем до моих родителей. У нас есть такой домик, маленький, на огороде. Там всё есть, в том плане, что это город почти. Там пересидишь, пока вся эта заварушка пройдёт. Там тебя никто искать не будет. А родителям я не скажу, просто ключ возьму от домика и всё. Нужно сейчас быстро собирать вещи и бежать отсюда. Верь мне. Мне эта история тоже надоела уже до чёртиков.