Ястребы мира. Дневник русского посла

В 1905 году Россию раздирали два драматических события. В Москве и других крупных городах началась первая русская революция, сопровождавшаяся крупными столкновениями восставших рабочих и радикальных большевистских элементов с полицией. Одновременно на Дальнем Востоке русская армия и флот терпели поражения от вооруженных сил Японии. В этой ситуации император Николай II решил назначить на переговоры с Токио выдающегося общественного и политического деятеля, возглавлявшего одно время правительство России, Сергея Витте. Посредником в русско-японских делах выступали США и лично президент Теодор Рузвельт, не скрывавший своих симпатий к японцам.

В июне Витте выехал в США, в город Портсмут, где должны были проходить переговоры. Однако еще до прибытия в Портсмут Витте встретился с главами правительств и финансовыми кругами Берлина, Парижа и Нью-Йорка, чтобы прозондировать почву в отношении возможности заключения нового международного займа. Стало ясно, что великие державы выступают за заключение мира любой ценой и только на этих условиях готовы предоставить России необходимые средства. Полученная информация позволила Витте окончательно выработать тактику, которой он затем придерживался на переговорах. Заключалась она, как он свидетельствует в своих «Избранных воспоминаниях», в следующем:

1) ничем не показывать, что мы желаем мира, вести себя так, чтобы внести впечатление, что если государь согласился на переговоры, то только ввиду общего желания почти всех стран, чтобы война была прекращена;

2) держать себя так, как подобает представителю России, т. е. представителю величайшей империи, у которой приключилась маленькая неприятность;

3) имея в виду громадную роль прессы в Америке, держать себя особливо предупредительно и доступно ко всем ее представителям;

4) чтобы привлечь к себе население в Америке, которое крайне демократично, держать себя с ним совершенно просто, без всякого чванства и совершенно демократично;

5) ввиду значительного влияния евреев, в особенности в Нью-Йорке, и американской прессы вообще — не относиться к ним враждебно, что, впрочем, совершенно соответствовало моим взглядам на еврейский вопрос вообще.

«С самого начала переговоров я, между прочим, предложил, чтобы все переговоры были доступны прессе, так как все, что я буду говорить, я готов кричать на весь мир, и что у меня как у уполномоченного русского царя нет никаких задних мыслей и секретов. Я, конечно, понимал, что японцы на это не согласятся, тем не менее мое предложение и отказ японцев сейчас же сделались известными представителям прессы, что, конечно, не могло возбудить в них особенно приятного чувства по отношению к японцам», — делится своими «секретами» Сергей Витте. Этой программы он придерживался последовательно в течение всего времени переговоров, и она, как он считал, помогла ему в целом благоприятно для России завершить свою миссию. Он часто встречался с представителями прессы, жал руку машинисту поезда, доставившего его из Нью-Йорка в Портсмут, поднимал на руки и целовал чьего-то ребенка и т. д. и т. п. Он действительно сумел склонить в свою пользу общественное мнение, хотя все это «актерство» давалось ему с немалым трудом, позиция его на переговорах была гибка, но в то же время и тверда. В результате долгого и трудного противоборства сторон (конференция проходила с 27 июля по 23 августа 1905 года) Витте удалось заключить мир на сравнительно благоприятных для России условиях. Первоначально требования японских крайне агрессивных кругов простирались на Квантун, Сахалин, Камчатку, Приморье, не считая трех миллиардов рублей контрибуции. Затем претензии их стали более умеренными. Японская сторона в качестве условий мира требовала уступку аренды Квантуна и железной дороги Порт-Артур-Харбин, уступку Сахалина, уже занятого японскими войсками, признания Кореи сферой японских интересов, установления в Маньчжурии принципа «открытых дверей», предоставления Японии концессии в российских территориальных водах и уплату контрибуции. Витте принял условия, касающиеся Кореи и Маньчжурии, но отверг уступку Сахалина и контрибуцию. В ходе переговоров, когда они грозили зайти в тупик, царь по настоянию Теодора Рузвельта дал согласие на уступку Южного Сахалина. Портсмутский мир был подписан. Война закончилась «почти благопристойным», но выражению Витте, миром. Глава делегации получил приветственную телеграмму императора, благодарившего его за умелое и твердое ведение переговоров, приведших к хорошему для России окончанию.

Портсмутские договоренности, несомненно, стали успехом России, ее дипломатии и лично главы российской делегации. Они во многом походили на соглашение равноправных партнеров, а не на договор, заключенный после проигранной войны. Такова силаличного обаяния, умелой работы с прессой и понимания смысла и значения общественного мнения.