Ястребы востока

— Нас заманили в ловушку и обвели вокруг пальца, — выругался араб. — А мои люди ворчат у меня за спиной. На этих холмах нет ни воды, ни травы. Проклятые курды прижали нас так, что мы, считая их авангардом войска Мухаммеда, ни днем, ни ночью не могли ни поесть, ни отдохнуть. Даже огня не разводили, да и нечего нам было на нем готовить. А дозорные, бросившиеся врассыпную на рассвете, сэр Эрик? Эти хитрые собаки удрали при первой же атаке.

— Не сомневаюсь, что они попытались пробраться к тебе в тыл, — сказал сэр Эрик. — Лучше всего сейчас же оседлать коней и нанести удар по персам до того, как дневная жара разморит твоих голодных людей. Если же курды и в самом деле у нас в тылу, то мы попались, как орех в щипцы!

Али кивнул и стал грызть бороду, как человек, погруженный в глубокое раздумье.

— Почему ты мне это говоришь? Зачем тебе присоединяться к более слабой стороне? Что за хитрость привела тебя в мой лагерь? — неожиданно спросил он.

— Мы убегали от Мухаммеда. Я помолвлен с этой девушкой, а один из его эмиров украл ее у меня. Попав в руки к Мухаммеду, мы можем поплатиться жизнью.

Так он говорил, не осмеливаясь открыть то, что девушку желает сам султан, и то, что она племянница Уильяма де Броза, чтобы Али не выдал нас Мухаммеду в обмен на мир. Араб кивнул, хотя, казалось, был не слишком доволен рассказом моего спутника.

— Верните им оружие, — распорядился он. — Я слышал, что сэр Эрик де Коган держит слово… И турки редко врут.

Юрзед неохотно вернул нам клинки. Оружие сэра Эрика представляло собой настоящий меч крестоносца — длинный, тяжелый, обоюдоострый. У меня была кривая восточная сабля, выкованная за Оксусом, — рукоятка, усыпанная драгоценными камнями, длинный клинок из прекрасной голубой стали, не слишком изогнутый и не слишком прямой, им можно было и рубить и колоть.

Сэр Эрик отвел девушку в сторону и тихо произнес:

— Одному Богу известно, что нас ждет, Эттер. Может быть, лучше тебе, мне и Косру Малику умереть здесь. И он, и я должны биться с персами, однако неизвестно, каким будет исход. Но если мы поступим иначе, нам просто перережут горло.

— Будь что будет, мой господин, — ответила красавица, светясь от радости. — Я счастлива умереть рядом с тобой!

— Что за воины эти бедуины, мой брат? — спросил меня сэр Эрик.

— В бою они очень жестоки, — ответил я. — Но они могут не выдержать. Каждый поодиночке, может противостоять турку и уж конечно курду или персу, но настоящая битва — не рукопашная схватка. Это совсем другое дело. Арабы могут ошеломить противника своим внезапным нападением, и если персы поддадутся, а бедуины почуют запах победы, то арабы победят. Но если воины Мухаммеда будут твердо стоять и выдержат первый натиск, тогда нам с тобой лучше бежать и попытаться спастись самим, потому что эти люди — ястребы, никогда дважды не нападающие на одну и ту же добычу в случае неудачи.

— А как, по-твоему, персы выдержат? — спросил сэр Эрик.

— Брат мой, — ответил я. — Я не питаю любви к этим иранцам. Иногда их называют трусами; но если перс доверяет своему вождю, он будет драться, как безумный дьявол, почувствовавший запах человеческой крови. Персы выстоят. Они верят Мухаммеду, и их ряды все время пополняются турками и курдами. Мы должны нанести им очень сильный удар и прорваться прямо сквозь их ряды!

А воины Али меж тем стекались с холмов, готовясь к битве и седлая коней. Али ибн-Сулейман широким шагом подошел к нам.

— Что это вы обсуждаете? Сэр Эрик встал и посмотрел в глаза арабу.

— Эта девушка, моя невеста, похищенная людьми Мухаммеда и, как я уже рассказывал, спасенная мной. Теперь я пытаюсь отыскать для нее безопасное место. Мы не можем оставить ее здесь, но и взять с собой тоже не можем!

Али посмотрел на девушку, словно видел ее в первый раз, и в его глазах мелькнуло пламя зарождающейся страсти. Да, ее белое личико, как искра, зажигало огонь в сердцах мужчин.

— Переоденьте ее мальчиком, — предложил он. — Я приставлю к ней воина для охраны и дам коня. Когда мы поедем в бой, она пусть держится в тылу, подальше от нашего войска. Когда начнется битва, пусть девушка, если сможет, сделает вид, что сражается, как все. Пусть носится, как ветер, среди персов, все время продвигаясь к югу. Если она будет действовать быстро и смело, то сумеет прорваться, а ее охранник сразит любого, кто попытается ее остановить. Ведь если все иранское войско будет сражаться с нами, то вряд ли они заметят двух всадников, удирающих с поля битвы.