ЯТ

– От «Ярмарка Тщеславия?» – догадался я. – Когда я бродил по ярмарке прошлый раз, тогда денег ещё не было. Была одна сама ярмарка – как место для торговли – и торговали почти исключительно тщеславием. Сюда приезжало множество богатых вельмож, купцов, больших начальников. Все стремились друг друга обойти, переплюнуть, заиметь то, чего ни у кого не было, достать то, чего никому не досталось. И к каждому виду состязания полагалось иметь своё тщеславие. За этим строго, хотя и негласно, следили.

– Его привозили на возах! – подхватил Гид. Видно, он тоже хорошо помнил то время, и оно нравилось ему. Он мечтательно прикрыл глаза ресницами. – Большие возы, нагружённые с верхом… Кое-что волочилось по земле, пачкалось, портилось… но это ничего: всё подбирали, очищали и продавали – для мелких людишек.

Я согласно кивал.

– А теперь, – Гид вздохнул, – теперь ничего такого нет, или бывает очень редко. Но зато Ярмарка разрослась, построены и открыты постоянно действующие магазины, киоски, рестораны, гостиницы, госпиталь… Кстати, – прервал он сам себя, – вам надо пойти и устроиться в гостиницу… или у вас есть, где остановиться? – Он вопросительно посмотрел на меня. Я отрицательно покачал головой. Он продолжил:

– Вряд ли за сегодняшний день мы сможем отыскать то, что вам нужно. Устроитесь, а потом продолжим поиски.

Предложение прозвучало деньльное – яснее светлого дня и чище льняной скатерти. Животрепещущие вопросы желательно решать днём, пока хорошо видно, как они трепещут. И не откладывать на ночь, чтобы не оттрепетали впустую.

Гостиница находилась рядом с огогогогороженной территорией Ярмарки – собственно, Ярмаркой являлось необозримо огромнейшее – ограниченное лишь горизонтом, но простиравшееся гораздо дальше – пространство, на котором размещались и гостиница, и госпиталь, и леса и поля, и горы, и много-много всего чего иного, чего мы пока не видели: Том вообще, а я частично. Гостиница находилась рядом с территорией того громадного базара, рынка, торжища, где, в основном, происходила непосредственная торговля. Но из её ограниченности не следовало, что торговать не разрешалось в ином месте: Ярмарка оставалась Ярмаркой, и на ней продолжали действовать её собственные законы.

Нам сразу предложили несколько комнат на выбор. Мы взяли двухместный: всё равно будем разговоры разговаривать, да и к чему разделяться? Вместе веселее.

Ни паспортов, ни иных документов у нас не потребовали – вместо бумажных формальностей мы сфотографировались в мо-ментальной фотографии (принадлежащей министерству обороны, зарегистрированной в местных правоохранительных органах и фиксирующей мыслительную деятельность) и наши удивлённые снимки навечно остались в гостиничном досье.

– А зачем это? – спросил я дежурного администратора.

– Практика показала, что фотографирование – наиболее эффективное средство, действующее одновременно в нескольких направлениях. Во-первых, мы сразу избавляемся от злоумышленников: они ни за что не хотят фотографироваться, даже если мы обещаем приплатить. Во-вторых, в случае ущемления интересов гостиницы можно сразу найти постояльца. И, в-третьих, подобная практика осуществляется в ваших собственных интересах. Бывало неоднократно, что кто-то на Ярмарке терял лицо, свой истинный облик – от неумеренных возлияний, например, да и от других причин… не будем ханжами, все мы люди, всякое случается. И лишь потому, что у нас осталась фотография, нам удавалось вернуть его. На Ярмарке случается разное…

Горничная проводила нас до двери номера и удалилась. Номер смотрелся неплохо, но мы его особенно не рассматривали – не за тем прибыли. С первого взгляда запомнились выходящие в просторную прихожую двери двух комнат: обширной спальни и не менее шикарной гостиной, в центре которой стоял стол, накрытый скатертью с двумя маленькими дырочками – скорее всего, от сигарет. Я решил непременно сказать о них администратору, чтобы нам не поставили в вину. Знаете, бывают случаи…

Наскоро разгрузившись, то есть сбросив рюкзаки и смахнув с ботинок дорожную пыль (ярмарочную решили оставить, всё равно сейчас снова осядет), мы собрались вновь выйти на улицу, но сначала решили вымыть руки: я всегда так делаю, входя в дом.

В туалете я с удивлением увидел стоящие в ряд три унитаза: гидроунитаз, электроунитаз и пневмоунитаз. И если с гидроунитазом все более-менее знакомы по домашней системе канализации, то пневмоунитаз, как позже пояснил Гид, происходил от слова «пневма» – дыхание, душа – по-древнегречески. То есть унитаз для души. То же самое и с электроунитазом: выполненный с учётом электрических процессов, происходящих в организме человека, уникальный унитаз предназначался для биоэнергетической оболочки человека, его астрального тела.

Таким образом, данный комплекс из трёх унитазов обеспечивал потребности трёх ипостасей человека, позволяя очистить не только тело, но и душу, а также электрическую астральную оболочку. Или, другими словами, тело, душело и астрело.