Явление прекрасной N

– Но ничего страшного, в следующем году восстановлюсь. Так даже лучше, отдохну немного, определюсь со специализацией.

Прекрасная в своей старомодной правильности девушка. Избушка из двух комнат и небольшой кухни под низким потолком тоже выглядела старомодно, но приятно. Чисто выскобленная и тщательно убранная. На белоснежной салфетке с ручными кружевами лежал закрытый ноутбук. «Надо же, где-то ещё остались такие самосвязанные салфеточки», – удивился Гордей.

Зажужжал кардиограф, все замолчали, а когда электроды вернулись на место, внучка первая прервала тишину:

– Дед, ты как?

– По сравнению с Бубликовым, очень даже неплохо, – непонятно буркнул Сергей Викторович.

Она попыталась незаметно заглянуть в кардиограмму. Гордей, разворачивая ленту, не возражал, сразу проникнувшись симпатией. И как к будущей коллеге, и как к заботливой внучке, и как… к красивой девушке.

– В больницу опять не поедете? – в анамнезе Сергея Викторовича числилось два отказа от госпитализации за последние полгода. – Ирина, фуросемид…

Пока он вводил препарат, фельдшер сматывала провода.

– Я подпишу, – перевёл дыхание дед. – Давайте вашу бумагу.

– Резкие перепады давления, – сказал Ирина, наблюдая, как с лица Сергея Викторовича сходит восковая бледность. – Многие страдают. Последние два часа все как с цепи сорвались, вызов за вызовом. Присесть некогда. И это в нашей-то сонной Яруге…

– Перепады давления – следствие, а не причина, – авторитетно заявил вполне оживший Сергей Викторович.

Голос у него оказался бодрый, быстрый – молодой и даже здоровый.

– Следствие чего? – переспросила Ирина.

Она аккуратно собирала в чемоданчик использованные ампулы, стараясь ничего не забыть. Последнее время Госнаркоконтроль требовал полного отчёта по препаратам, даже совсем безобидным. Неделю назад им пришлось возвращаться за ампулой, доставали из мусорного ведра в картофельных очистках.

– Проследите, чтобы в течение нескольких часов он не вставал, – Гордей произносил обязательные слова, девушка так же из вежливости кивала.

Ну, конечно, они наизусть знают, что делать при приступах.

– Каждые четверть часа проводите измерения. Если наметится рост давления, снова звоните нам.

– Стень, – сказал Сергей Викторович, и голос его как-то сразу потух.

Он неожиданно прошамкал это слово. Хотя зубы у деда почти все имелись в наличии. И для его возраста – в прекрасном состоянии.

– Что?! – удивился Гордей и даже прекратил писать.

Ручка зависла над формуляром.

– Не перепады давления. Стень опять проявился.

– Тень, – кивнула Ирина, натягивая тёплую куртку на синий «скоропомощный» костюм. – Можно и так сказать, если образно. Тень каких-то несчастий, право слово…

– Да не тень, – уже громко и с досадой проговорил старик, а внучка жалобно посмотрела на него:

– Ну, деда… Опять ты…

– Не буду, – вдруг сразу согласился тот. – Всё, всё, Алиночка, больше не буду.

Он засопел, плотнее укутавшись в одеяло, только пронзительные тёмные глаза торчали из-под коричневой клетки.

– Там у нас что опять? – спросил Гордей фельдшера. – Я слышал, ты вызов принимала…

Ирина передала ему ручной коммуникатор.

– Ты не поверишь, – ответила она. – На выбор. Дом через две улицы отсюда. Девушка опрокинула себе на руку кастрюлю с кипятком. Ещё один вызов по соседству: ножевое ранение. И ещё…

Вызовы поступали один за другим, и всё из этого района. С раннего утра адреса пострадавших выстраивались на навигаторе, словно некий злой волшебник шёл своей дорогой, а по пути от нечего делать разбрасывал несчастные случаи и обострения старинных болячек. А кое-где – и криминал. Он, этот злодейский волшебник, явно пробирался от железнодорожного вокзала в центр города.

– Стень, – из-под одеяла упрямо повторил старик.

– О чём это он? – Гордей тихо спросил девушку, когда все вышли в коридор.

– Его недавно оперировали. Стенирование коронаров, ну, вы же и сами знаете, – пожала она плечами, – наверное, дед стент имеет в виду.

Стент – каркас, который не даёт повторно сузится сосуду на закупоренном участке артерии.

– Его беспокоит имплант? – спросил Гордей.

– Не то, чтобы сам имплант, – замялась Алина. – Говорит, что какое-то странное ощущение после операции появилось. Вроде… как… голоса слышит. Но не звуки, а словно мысли чужие читает. Чувствует. Вот как сейчас. Услышал под утро гудок скорого, так и не заснул с тех пор. Меня разбудил, говорит что-то началось. Вроде как тучу принесло ветром в город. Но не в небе, а по улицам какой-то тёмный сгусток движется. Дед разволновался, ну и вот…

– Вы бы обратились к неврологу и психиатру, – покачал головой Гордей. – Возраст плюс сердечно-сосудистое… Похоже на невроз или ипохондрию, но может быть началом деменции. Обследуйте деда. А если опять давление подскочит – звоните нам. А ты…

Он хотел на правах старшего потрепать её по затылку, но вовремя одумался. Его большая ладонь зависла в воздухе, и Гордей, чтобы сгладить неловкость, полез во внутренний карман куртки. Достал свой мобильный:

– Учись… Если будут какие-то вопросы, или стажировка на скорой нужна, звони. Гордеев моя фамилия.