…Бывает так, что в драматические эпохи появляются существа, которые слышат некие голоса. Их считают или не считают безумными. Такого сорта воспринимающий может быть настроен мистически, он может почувствовать путь к спасению… Или поэтом — тогда это вдохновение. Если он не равнодушен к славе и живет в эпоху рационализма, он поверит в свою собственную гениальность, а если чувствителен — в свое единение со всей вселенной…
Однажды Айрт заметил, что уже довольно давно многие лихорадочно направляют в его адрес различные сообщения на самых разных волнах. И это было не более удивительно, чем прослушивание простых радиосигналов, или так же нормально, как обычная земная телепатия. И только вещи, которые доверяли ему эти незнакомцы, были невероятными…
Впервые он почувствовал это абсолютно ясно… — так обязательно бывает этот первый раз — когда одержал победу над отрядом ночных кораблей, и это, как всегда, означало необходимость заниматься разбитыми транспортами с беглецами. Некоторые из них он оставлял на обитаемых планетах, но это не было идеальным решением проблемы. Экипаж «Скорпиона» рос. Хотя Айрт уже давно выкинул весь бесполезный груз: контрабандные товары, излучатели с отравленным лучом, которые как нельзя лучше характеризовали перевозимый груз, места не хватало. Жак совсем недавно доложил Айрту, что они могут принять не более одного или двух человек: запасов кислорода на корсаре не хватило бы для слишком многочисленного экипажа.
Айрт часто проводил время над картой Млечного Пути и любовался Солнечной системой, оранжевой звездой и голубовато-зеленой планетой. Однажды странное легкое волнение сжало ему сердце. И первый голос заговорил, быстро и четко. Он звучал, как серебряные струны:
— Высадиться на Земле? Какой абсурд! На ней не высаживаются, от нее бегут.
Айрт тотчас ответил, не обратив поначалу внимания на необычность ситуации:
— Но не тогда, когда ее хотят освободить!
— Нет! — настаивал голос. — Какая наивность — провоцировать врага с несовершенным оружием в руках. Подумайте об этом. Ведь речь идет не только о вас. Земля завоевана существами, для которых она не более ценна, чем скорлупа пустого ореха; они, не колеблясь, взорвут ее, если почувствуют, что им грозит опасность. Уж в этом я уверена.
— Мы не оставим им на это времени! — возразил Айрт. — Мы высадимся внезапно!
— Вы верите, что в космосе можно сохранить какой-нибудь секрет? И так уже полно слухов…
— Мы будем храбро сражаться!
— Другие уже сражались. Другие, которые не хотели или не могли покинуть эту планету. Ведь были целые полки молодых парней, которые целиком погибли в полярных льдах, и эскадрильи кораблей, которые, взрываясь, падали в Тихий океан…
— У них было негодное оружие.
— А другие прилетали из космоса, вооруженные лучше, в надежде спасти самых нужных. Немногие вернулись.
— Потому что они действовали неумело.
— В каком смысле? Они не хотели заливать кровью Землю, и так уже почти безжизненную. Ведь более трех четвертей землян заражены, подумайте об этом! А есть еще животные, растения, а особенно насекомые, все они испытывают невероятные мутации! Эпидемия зашла очень далеко. Появились ядовитые туманы над ущельями, чудовища в океанских безднах, плазма, наконец… Видно, есть общий
— Они не осмелятся! — возразил Айрт, но холодный пот выступил у него на лбу.
— Нет, они осмелятся. Они презирают эту Землю, из которой они уже высосали почти все, что могли. Ведь в Галактике есть тысячи планет такого же типа, а вы уже знаете, что вид материи не имеет значения. Ночные на Земле могут погибнуть — а Язва останется. Высаживайтесь же на Землю со своей несчастной флотилией, и, вот увидите, она не выдержит и дня! Может быть, это диктуется стратегическими соображениями Сигмы и этого самого Ингмара Кэррола, которого вы проклинаете! Вы будете причиной разрушения нашей планеты, Айрт Рег! Оставшиеся в живых будут проклинать вас до тех пор, пока существуют звезды!
— Вы лжете! — Айрт обрушил свой кулак на приемно-передающее устройство перед собой. — Все это только попытки сбить меня с толку! Откуда я могу знать… уж не пособница ли вы Ночных?! — Сложный и ценный аппарат разлетелся на куски, но это ни к чему не привело: молодой, с металлическим оттенком, язвительный голос еще и рассмеялся нахально, и потом затих, и астронавт с некоторым даже удовлетворением посмотрел на капли крови на своих пальцах…
Жаку, который вошел в рубку своим бесшумным шагом, старого Ночного, он попросту указал на обломки:
— Уберите это.