Язык мой – враг мой

— Боюсь, не совсем честным приемом. Я сказала, что если уж она имеет привычку подслушивать, ей не мешало бы обзавестись слуховым аппаратом. «Хочешь сделать из себя всеобщее посмешище — давай! Я не возражаю. Владика наверняка позабавит твоя история». Знаешь, когда человек находится в шоке, он не испытывает ни боли, ни тревоги. Он воспринимает происходящее с ним отстраненно, словно картинки с экрана. Мое полное спокойствие поставило Нину в тупик. Она видела, что я не играю и не притворяюсь. На попятный она не пошла, но явно стушевалась.

В это время вошла Ирина и напомнила, что пора собираться в путь. Нина ушла к себе переодеться, а Ира осталась у меня и принялась трещать как сорока. Боюсь, я ее обидела…

— Да, она мне жаловалась. Не везет ей с подругами, бедняжке! Сначала ей нагрубила ты, потом Нинка, потом уехала Машенька, которая терпеливо ее выслушивала, и Ирочке ничего не оставалось, как броситься на шею мне. Боюсь, я тоже не оправдала ее ожиданий.

Татьяна печально улыбнулась:

— Да, Ирише от тебя крепко досталось. Даже жаль ее. У меня есть основания испытывать к ней благодарность. Ее жизнерадостная болтовня по дороге к вашему лагерю избавила меня от необходимости принимать участие в разговоре. Всю дорогу я пыталась найти выход из ловушки, в которую угодила. Я понимала, что рано или поздно Нина обязательно поделится с кем-нибудь своим сенсационным открытием. Я могла либо признаться ей во всем, надеясь вызвать сострадание, либо отрицать все от начала до конца, рассчитывая, что поверят мне, а не ей. Оба пути казались мне тупиками. Нина относилась ко мне с предубеждением, и надежда на ее сочувствие была слабой. Во втором случае шансы на удачу вообще были призрачными. Нина не склонна к безудержным полетам фантазии. Вряд ли кто-нибудь из ее близких знакомых поверил бы, что она могла сочинить такую историю на пустом месте. А Владик знал Нину хорошо… — Татьяна умолкла и опустила голову.

— Ладно, дальше понятно, — продолжила я за нее. — Вы пришли к нам, Нинка отправилась на поиски Мирона, потом вы с Ирочкой решили искупаться, и ты услышала, как Мирон меня поносит…

— Да. Ты уж извини меня, Варвара, но я никак не могла предположить, что Мирон имеет в виду тебя. Уж на кого-кого, а на шлюху ты не похожа нисколько. Я подумала было, что это определение относится к Ирине, но, увидев, с кем беседует Мирон, поняла всю тщетность своей надежды. Даже Мирон не стал бы обсуждать с Ярославом моральные качества его супруги, да еще в таких выражениях.

— И ты не видела, как вернулась Нина, потому что купалась в море с Ирочкой и Генрихом. Иначе ты бы поняла, что Полторацкие между собой еще не разговаривали. А когда вы присоединились к обществу, мы сидели с постными рожами и едва выдавливали из себя слова. Понятное дело, настроения это тебе не прибавило.

— Верно. Потом атмосфера немного потеплела, и я уже решила, что у вас произошел какой-то локальный конфликт, но Нина не дала мне расслабиться.

— Могу представить, чего тебе стоили ее желчные выпады. А потом и ей. Одного не понимаю: почему бы не поубивать уж сразу всех, не выходя из-за стола. — Тут я подумала, что рано еще переходить на обвинительный тон. — Скажи, мысль об убийстве Мирона пришла тебе в голову загодя или это была импровизация?

— Импровизация. Я наткнулась на него совершенно случайно. Мирон стоял ко мне спиной, но, услышав шаги, обернулся. Его физиономия выражала такую ненависть, что я вросла в землю. Мирон скользнул по мне злобным взглядом и тут же отвернулся, а на меня вдруг словно затмение нашло. Я с разбега толкнула его в спину, Мирон не удержался на ногах, проломил кусты и полетел вниз. Он даже не вскрикнул, только булькнул что-то.

Когда до меня дошло, что я натворила, у меня подкосились ноги. Ведь если Нина успела пооткровенничать с Мироном, а тот поделился новостью с Ярославом, смерть Мирона могла только усугубить мое отчаянное положение. Но тут пришла спасительная мысль: а почему, собственно, гибель Мирона должны как-то связать со мной? Я с ним в тот вечер вообще не разговаривала. Он напился, убежал от нас, как черт от ладана, никто его больше не видел. Естественно было предположить, что в темноте он просто не разобрал, куда бежит, и сорвался…

— Так бы все и решили, если бы не смерть Нинки. Зачем ты ее убила? — Я отвернулась и прикусила губу. — Ну, подняла бы она шум, и что с того? Доказательств нет, свидетелей нет, тебя с Мироном и в самом деле ничто не связывало. Нинка ведь не успела никому ничего рассказать.

— В том-то и дело. Она единственная знала мою тайну, если не считать Николая. Но Николай меня не выдал бы. Если Нина подняла бы шум, то следствие стало бы разбираться с этим «несчастным случаем» всерьез. И тогда Нина обязательно вспомнила бы, что среди нас есть убийца. Нет, после того как я столкнула Мирона, выхода у меня не оставалось…

Мы помолчали, потом я спросила:

— А покушения на Марка — отвлекающий маневр?