Язык русской эмигрантской прессы (1919-1939)

[Кузнец: ] «Зачем тут лежат эти мешки? их давно бы пора убрать отсюда. Через эту глупую любовь я одурел совсем. Завтра праздник, а в хате до сих пор лежит всякая дрянь. Отнести их в кузницу!» (Гоголь. Вечера на хуторе близ Диканьки).

Постигнув через эту любовь смысл жизни, он верно постигает и смысл смерти – и чем глубже он постигает этот смысл, тем меньше трепещет перед нею (Л. Толстой. Путь жизни).

Применительно к современному узусу БАС-1 предлог через в значении «из-за чего-н., по какой-н. причине» снабжает пометой устар[елое] и простореч[ное] [БАС Т. 17: 866]. В эмигрантской речевой практике старые синтаксические модели активизировались под давлением иностранных языков: франц. par («посредством»), par suite de («вследствие»), нем. durch («посредством»). Употребительность предлога через зафиксирована и в устной эмигрантской речи [ЯРЗ 2001: 96]. Ср. также пример из нашего газетного корпуса:

На днях в Париже гильотинировали Жоржа Гошэ – юношу из хорошего, богатого дома, который долго катился по наклонной плоскости и дошел, через кутежи, игру и кокаин, до жестокого убийства с целью грабежа (Возрождение. 1932. 2 янв. № 2405).

Использование данной модели не редкость и в эмигрантской художественной литературе, что можно рассматривать либо как перенос (трансфер) из старого узуса, либо как кальку. Ср. также в прозе Набокова:

У меня ничего не вышло из беспечной идеи завладеть ее волей через ее любовь (В. Набоков. Лолита).

Интересно употребление предлога от в значении «изготовленный, заказанный». Очевидно, такое значение в эмигрантском узусе – непосредственное влияние иностранных языков; ср. франц. de, передающее грамматико-семантические отношения «автор, изготовитель»:

Я видела на княгине Ильинской необычайно элегантный черный шерстяной костюм от Ланвене, отделанный пышным бантом из белой тафты; маленькая шапочка и муфта от Ребу были сделаны из гладких белых перьев (Возрождение. 1935. 1 янв. № 3499).

В русском языке метрополии активность данной предложно-падежной группы фиксируется 80–90-ми гг. XX в. и объясняется обычно как результат иноязычного влияния в постперестроечные годы; неслучайно в конце 80-х гг. оно использовалось как языковой маркер зарубежной жизни, сейчас же – применительно и к российским реалиям. Ср.:

Хотя для мафиози [Кашляев] слишком малоинтеллигентен, такие разминают почву для настоящих боссов, а те держат дома видеокассеты с роками и порнографией, закусывают импортным миндалем в соли, носят шелковые слипы, носки от Кардена и рубашечки японского шелка… (Ю. Семенов. Репортер).

Конечно, «Тати» – не место для снобов, в глазах которых элегантность – это обязательно платье от «Шанель» или костюм от «Версаче» (Итоги. 1 июня. 1999).

…новомодный костюм от Зайцева или от Юдашкина… (Дружба народов. 2004. № 5).

Смешение предлогов из – с в эмигрантской публицистике вызвано, скорее всего, влиянием немецких синтаксических моделей; так, русское нормативное выбить с какой-либо позиции испытало воздействие нем. (den Feind) aus seiner Stellung vertreiben – «выбить (противника) с его позиций», в результате чего и происходит замена предлога с калькированным из:

На Гвадалахарском фронте националисты коротким ударом выбили красных из передовых позиций (Возрождение. 1937. 3 апр. № 4072).