Язык шипов

– Невероятно! Мы обязаны воздвигнуть статую этой девушки и каждый год всем королевством праздновать ее день рождения.

Айяма сочла предложение неплохим, но больше всего в эту минуту ей хотелось сесть и скинуть башмаки. Конечно, принц знал бы об этом, если бы потрудился спросить ее, однако старший королевич так же не любил задавать вопросы, как и его младший брат.

Королева взяла в руки начавшие алеть цветы айвы и обратилась к мужу:

– Ты должен сдержать слово.

И вот король приказал передать часть своих лучших земель во владение семьи Айямы и перевезти туда все их пожитки. Когда же Айяма собиралась вежливо поклониться и уйти, правитель спросил:

– Монстр доверяет тебе, дева?

Айяма, уже привыкшая высказывать свои мысли вслух – притом довольно громко, – сказала:

– Не сожрать человека – это одно, а доверять ему – совершенно другое.

Кроме того, для всех будет лучше, решила девушка, если зверя в его волшебном лесу оставят в покое.

Но, как почти всегда бывало в жизни Айямы, несмотря на ее громкий голос, король либо не слушал, либо не услышал сказанного.

– Ты возьмешь нож, пойдешь в терновый лес и убьешь монстра, чтобы мы все могли жить без страха, – приказал он. – Сделаешь это – выйдешь замуж за принца, а твоей семье я пожалую титул, так что именитее вас во всей стране будет только мой собственный род.

Королевич при этих словах несколько растерялся, но возражать не стал.

– Никакой кинжал не способен пробить шкуру вашего младшего сына, – сказала Айяма. – Я тому свидетель.

Королева в волнении стиснула край своего шелкового платья, а король подал знак, по которому слуга вынес темно-серую шкатулку. Открыв крышку, правитель извлек из шкатулки необычный нож: рукоять его была костяной, а лезвие имело тот же дымчато-серый цвет, что и шкатулка. И терновые деревья.

– Могущественный резчик-зова сделал этот нож из шипа тернового дерева. Только этим оружием можно умертвить зверя.

Не в силах это слышать, королева отвернулась.

Айяма надеялась, что родные вступятся за нее и скажут, что она больше не вернется в волшебный лес, ведь семья уже заполучила дом и земли, а Кима – богатое приданое, но все промолчали, даже старуха Ма Зиль, утверждавшая, что чудесные приключения выпадают лишь на долю красавиц.

Девушка против воли взяла нож. Клинок оказался легким, как сухой бобовый стручок. Казалось неправильным, что смерть в ее руках весит не больше пуха.

– Принеси мне сердце зверя, и я вознагражу тебя по заслугам. До конца своих дней ты не будешь ни в чем нуждаться, – пообещал король.

Айяма не хотела быть принцессой, не хотела убивать чудовище, но для той, которая всю жизнь чувствовала себя ненужной и всеми отвергнутой, предложение прозвучало более чем заманчиво.

– Хорошо, – наконец сказала она. – А если я не вернусь, пусть за принца выйдет Кима, а семья получит обещанный титул.

Такая сделка пришлась правителю не по нраву. Он, конечно, мечтал избавиться от зверя, но предпочитал, чтобы девушка рискнула жизнью за меньшую цену. Однако делать нечего, король согласился с условиями Айямы, и она спрятала нож в карман передника.

Королевские слуги перевезли весь скарб семейства в роскошный новый дом. Отец то и дело издавал радостные возгласы, а мать кругами ходила по саду, глядя на простирающиеся вдаль поля, словно не верила, что все это отныне принадлежит ей. Лишь одна Кима взяла Айяму за руку и сказала:

– Сестрица, не ходи в лес. Мы и без того богаты благодаря твоей храбрости. У нас есть земля, дом и слуги. Ни один принц на свете не стоит твоей жизни.

«Это смотря какой принц», – подумала Айяма. Старая Ма Зиль не проронила ни слова.

В ту ночь сон к девушке не шел. После соломенного тюфяка, брошенного на жесткие каменные плиты, кровать казалась чересчур мягкой. Айяма поднялась затемно, когда все еще спали, повязала небесно-голубой передник, надела шляпу, взяла с собой топорик и медную чашку. Проведя пальцами по зазубренному лезвию ножа, она убрала его в карман передника и в последний раз отправилась в степь.

Страх ее, видимо, был так велик, что дорога через выжженные зноем пустоши промелькнула незаметно. Совсем скоро Айяма продралась сквозь заросли серых колючек и очутилась под сенью цветущих деревьев. Сияние звезд ласкало кожу девушки, навевая столь приятный покой и прохладу, что к глазам подступали слезы. Айяма пообещала себе, что после смерти чудовища еще вернется в волшебный лес, станет приводить сюда Киму или просто приходить в одиночестве, когда устанет. И все же она сомневалась: суждено ли этому осуществиться? Останется ли терновый лес неизменным после кончины монстра? Стояла ли стена деревьев на этом месте до появления зверя или выросла, чтобы укрыть его? И что Айяме делать в лесной тишине, если некому будет слушать ее истории?

Монстр ждал девушку на поляне.

– Не терпится стать моим обедом? – полюбопытствовал он.

Подобрав слова так, чтобы не солгать, Айяма промолвила:

– Я подумала, что тебе, наверное, больше хочется послушать новую историю, нежели насытить брюхо.

Зверь и девушка уселись на берегу ручья, и в серебристом сумраке Айяма начала свой последний рассказ.