Социально-политические процессы последних десятилетий обусловили также существенные изменения в языке и речевой культуре российских СМИ. По мнению В.Г. Костомарова, это проявляется в вариативности средств выражения на всех ярусах, в особенности в области словообразования и лексики, в сознательном отходе от «высокого» языка, в упрощении средств выражения с одновременным введением в речь личностного, человеческого момента [Костомаров 1999]: «Свобода слова, провозглашенная на рубеже 80—90-х гг. XX столетия, вызвала стремление уйти от официоза, идеологической уравниловки, стилистической "бесцветности", желание найти свежие языковые средства [Свешникова, Ягубова 2006: 70]. Современная публичная коммуникация «выполняет своеобразный "социальный заказ": стремится быть доступной, яркой, экспрессивной, старается отвечать актуальной речевой моде. Отсюда многочисленные коллоквиализмы, экспрессивы, иноязычные варваризмы, жаргонизмы, полудиалектные слова и обороты, а иногда и запретные матизмы в передачах телевидения и радио, в популярных газетно-журнальных публикациях и материалах Интернета» [Химик 2006: 48]. Именно стремлением журналистов реализовать основную стратегию современных СМИ – стратегию близости к адресату – исследователи объясняют тенденцию к размыванию в текстах СМИ границ официального и неофициального, публичного и обиходно-бытового общения.
Е.В. Какорина отмечает, что общее впечатление новизны современного массово-информационного дискурса создается не только благодаря доминирующим тематическим блокам лексики, отражающим новые реалии жизни, но и «благодаря новой "интонации времени", возникшей в ходе перестройки и после нее». Эта интонация во многом формируется разнообразными оценочными характеристиками, которые сопровождают практически любую информацию в текстах СМИ и складываются в определенную доминирующую коннотативную окраску дискурса той или иной эпохи (нейтральную, лирическую, пафосную, деловую, ироническую, саркастическую и др.). В дискурсе советской эпохи преобладающей была «интонация высокого пафоса», в перестроечный период доминировали полемические, самоироничные, обличительные интонации на резко суженном нейтральном стилистическом фоне. В современном дискурсе, несмотря на явное расширение нейтрального фона, продолжает ощущаться эффект постоянного присутствия сниженных, а также грубо просторечных и жаргонных «силовых», агрессивных, бранных коннотаций в текстах СМИ [Какорина2008: 504]. Основным источником эффекта, о котором говорит Е.В. Какорина, а это, в сущности, и есть эффект речевой агрессивности, являются разнообразные лексические единицы. Поэтому именно с лексики и начинается рассмотрение языковых средств вербальной агрессии в СМИ.
Структурирование и порядок расположения материала в этой главе определяются значимостью той или иной разновидности лексики как средства выражения негативной оценки. Оценочная, в том числе инвективная и стилистически сниженная, лексика является прямым, наиболее простым и потому наиболее распространенным орудием вербальной агрессии. Жаргонная лексика имеет многоцелевое назначение в СМИ: прежде всего это средство стилизации речи, средство создания колорита определенной социальной или профессиональной группы, средство установления доверительного контакта с потенциальным адресатом текста, наконец, это чрезвычайно экспрессивное и потому стилистически «опасное» средство выражения негативной оценки в печатном тексте. Окказионализмы, выражающие оценочное содержание средствами словообразования, являются продуктом индивидуального творчества и в силу этого представляют собой значительно более редкое явление в текстах СМИ. Окраска новизны и связанная с этим экспрессивность обычно усиливают оценочный эффект этой разновидности лексики. Отдельно рассматриваются фигуры речи (сравнения и метафоры), выражающие оценочное содержание в особой синтаксической конструкции или путем непрямого употребления «безоценочного» слова. В число лексических средств речевой агрессии мы включаем иноязычную лексику и варваризмы, хотя сами по себе эти слова лишены оценочного содержания. Немотивированное употребление таких иноязычных слов, которые недостаточно освоены русским языком и в силу этого неизвестны многим говорящим, создает агрессивность особого типа: игнорируя принцип доступности (понятности) для всех, автор ставит потенциального читателя в позицию «чужака», не владеющего кодом общения.