Язык жизни. Ненасильственное общение

МР: Вы говорите о том, как вам тяжело растить здесь детей, и вы хотели бы донести до меня, что вы хотите того же, чего все родители хотят для своих детей, — хорошего образования, возможности играть и расти в нормальной обстановке…

Мужчина: Именно так, нам нужен хотя бы необходимый минимум! Человеческие права — вы, американцы, так это называете? Почему бы кому-то еще из ваших не приехать сюда и не посмотреть, какие человеческие права вы сюда несете?!

МР: Вы хотели бы, чтобы больше людей в Америке узнали об огромных страданиях здесь и внимательнее присмотрелись к последствиям нашей политики?

Наш диалог продолжался. Следующие двадцать минут этот человек выплескивал свою боль, а я пытался в каждом предложении услышать чувства и потребности. Я не высказывал согласия или несогласия. Я принимал его слова — не как нападки, а как подарки от человеческого существа, которое хочет открыть мне душу и поделиться глубокой уязвимостью.

Когда он почувствовал, что его поняли, он смог выслушать мое объяснение причин, по которым я прибыл в лагерь. Спустя час тот самый человек, который называл меня убийцей, пригласил меня к себе домой на ифтар — ужин во время Рамадана.

2 Общение, которое мешает сопереживанию

Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы.

(Евангелие от Матфея, 7:1–2)

Изучая вопрос о том, что разобщает нас с нашим естественным состоянием сопереживания, я выделил особые формы языка и коммуникации, которые, на мой взгляд, способствуют насильственному обращению с другими и собой. Говоря об этих формах коммуникации, я использую термин «отчуждающее от жизни общение».

Некоторые способы общения отчуждают нас от нашего естественного состояния сопереживания.

Моралистические суждения

Один из видов отчуждающего от жизни общения — это использование моралистических суждений, которые подразумевают неправоту или испорченность людей, действующих не в согласии с нашими ценностями. Такие суждения отражены в языке: «Твоя проблема в том, что ты слишком эгоистичен». «Она ленива». «Они полны предрассудков». «Это недопустимо». Обвинения, оскорбления, уничижительные высказывания, ярлыки, критика, сравнения и диагнозы — все это формы суждений.

Суфийский поэт Руми писал:

Есть луг волшебный, что лежит вне круга
Понятий наших о добре и зле.
Ищи его! Там встретим мы друг друга[3]

.

Однако отчуждающее от жизни общение загоняет нас в ловушку мира представлений о том, что правильно и что неправильно, — в мир суждений. В этом языке много слов, которые классифицируют людей и их действия, а также вводят дихотомию. Когда мы говорим на этом языке, мы судим других и их поведение, раздумывая о том, кто хороший, плохой, нормальный, ненормальный, ответственный, безответственный, умный, невежественный и так далее.

В мире суждений нас прежде всего заботит, «кого как назвать».

Задолго до того, как я успел повзрослеть, я научился общаться безличностным способом, который не требовал от меня открывать, что происходило внутри меня. Сталкиваясь с людьми или поступками, которых я не одобрял, я реагировал с позиции того, что они неправильны. Если преподаватели задавали задания, которых я не хотел делать, я считал их «злыми» или «несправедливыми». «Идиот», — думал я, когда кто-то подрезал меня в потоке машин. Говоря на этом языке, мы мыслим и общаемся с позиции того, что, если другие ведут себя определенным образом, — значит, с ними что-то не так. Иногда мы также думаем о том, что не так с нами, если мы чего-то не понимаем или не реагируем так, как подобает. Наше внимание посвящено классификации, анализу и определению уровней неправильности, а не тому, что нам и другим нужно и чего мы не получаем. Таким образом, если моя девушка хочет больше тепла, чем я ей даю, она — «эмоционально зависимая». Если же я хочу больше тепла, чем дает мне она, то она «холодная и бесчувственная». Если мой коллега уделяет деталям больше внимания, чем я, то он — «придирчивый зануда». Если же я переживаю о деталях больше, чем он, то он «небрежный и безалаберный».

Анализирование других на самом деле выражает наши собственные потребности и ценности.