Языковеды, востоковеды, историки

Создание алфавитов определялось не только фонологией. Яковлев и его сотрудники получили большие полномочия в рамках строго определенного круга вопросов. Надо было решать много сложных проблем: для каких народов создавать свой алфавит, а какие обучать грамоте на языке более крупного соседа, какой диалект считать опорным, на каком языке достаточно начального обучения, а на каком надо создавать среднее, а то и высшее образование и пр. Яковлев выступал и с теоретическими публикациями об этом. И многоаспектным был вопрос о самом выборе системы письма. Традиционные системы письма (арабская, старая монгольская), были отвергнуты как разобщавшие народы и связанные со старой культурой, а кириллица тогда прочно ассоциировалась с царским временем и политикой обрусения. Поэтому самой нейтральной была признана латинская письменность, сближавшая народы СССР и между собой, и с «трудящимися Запада и Востока» (в это время перешли от арабского к латинскому алфавиту не только в СССР, но и в Турции). И к 1936 г., по подсчетам самого Яковлева, был создан 71 новый алфавит на латинской основе. Это впечатляло.

Латинизация, однако, имела одно препятствие. Как заявлял Яковлев в публикации 1929 г., «клином» между Западом, давно пользующимся латинским алфавитом, и Востоком, переходящим на него, лежат области распространения русского, украинского и белорусского языков, где сохранялась кириллица. Яковлев, как и Поливанов, подчеркивал, что дело не в качествах самого алфавита (с фонологической точки зрения кириллица не хуже и не лучше латиницы), а в том, что кириллица в отличие от латиницы не является мировым алфавитом. Поэтому Яковлев добился создания при Наркомпросе комиссии под своим председательством для латинизации русского письма. В комиссию входили и другие квалифицированные ученые: Л. И. Жирков, А. М. Сухотин, В. И. Лыткин. В начале 1930 г. проект русской латиницы был готов и опубликован. Точнее, были предложены даже три варианта, различавшиеся начертанием некоторых букв, но составленные по единому принципу.

В качестве примера того, как выглядит латиница Яковлева, запишем ею две фразы: Программа развития малых языков СССР обычно не встречала прямого противодействия. Однако для ее реализации имелось два препятствия (использован вариант латиницы, наиболее близкий к буквенному составу алфавитов для западных языков): Programma razvitija malyh jazykov SSSR obycno ne vstrecala protivodejstvija. Odnako dlä ejo realizaçii imelosj dva prepätstvija.

Проект с чисто научной точки зрения был хорошо продуман и вполне удачен, соответствуя фонологическим принципам и перенося на латинский алфавит ряд привычных для нас особенностей кириллической орфографии (латиница Яковлева куда лучше той русской латиницы, которая сейчас стихийно появляется в Интернете). Но проект явился не ко времени. Если бы он был предложен сразу после революции, может быть, у него имелись бы шансы. А в 1930 г. идея мировой революции уже была оставлена, курс на построение социализма в одной стране вел к повышению роли русского языка и его атрибутов, главнейшим из которых была кириллица. Переход на всемирный алфавит перестал казаться актуальным, что не понимал Яковлев, еще живший в старой системе координат. И сменить алфавит легче, если старым алфавитом владели немногие, как это было тогда у многих народов СССР. А переход русского языка на латиницу был бы слишком болезнен, заставив десятки миллионов взрослых людей переучиваться. Вопрос об алфавите был рассмотрен на высшем уровне. 26 января 1930 г. за подписью И. В. Сталина было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О латинизации» (оно лишь недавно опубликовано в 17-м, дополнительном томе собрания сочинений Сталина): «Предложить Главнауке прекратить разработку вопроса о латинизации русского алфавита».

Неудача с русской латиницей обозначила предел, дальше которого уже нельзя было заходить, хотя языковое строительство в 1930 г. еще не закончилось. А в итоге ни один алфавит из 71 не сохранился, и для многих народов письменность вообще не закрепилась.