Языковой круг

В переводе этого слова на русский язык фигурируют признаки «крепкий; плотный; прочный; выносливый; жёсткий; упрямый; несговорчивый». Человек, характеризуемый этим словом, соответствует образу супермена из фильма-боевика: он не сдается, презирает препятствия, проявляет максимальное упорство в достижении цели, сурово и надменно смотрит на противников, т.е. является образцом мужественного самоконтроля, как популярные киногерои Рэмбо или Джеймс Бонд, или Терминатор. При этом в его поведении нет героизма, решимости помочь другим, жертвенности, открытого проявления своих чувств, но есть спортивный азарт, состязание с противником – людьми или стихией. Не случайно его действия находятся по ту сторону добра и зла, логика поведения такого супермена неизбежно ведет его к преступлениям. Восхищение тем, кто является потенциальным преступником, внутреннее оправдание такого человека – классического пирата или вершителя судеб на "диком" Западе – совпало с общей криминализацией современной жизни в России. У рассматриваемого концепта есть выражение, еще не освоенное русской лингвокультурой и проявляемое в английском слове cool — calmly audacious (a cool customer) (COD), сочетание дерзости, т.е. готовности нарушить запреты, и спокойствия, т.е. эмоционального самоконтроля. Другая точка зрения по поводу развития концепта, выражаемого словом крутой, приводится В.Н.Шапошниковым (1998, с.217–219). Автор полагает, что о заимствовании концепта здесь говорить неправомерно, эти концепты в сравниваемых языках развивались параллельно.

В русском языке появилось слово киллер — наемный убийца. В английском языке в содержании понятия «убийство» — murder — наличествует ряд юридически значимых признаков (незаконное умышленное убийство человека), соответственно, принципиально различаются killer и murderer, в первом случае речь может идти о случайном убийстве, во втором – только о преступлении. В заимствованном слове киллер закодирован своеобразный иммунитет против моральной оценки: это работа, выполняемая за плату. В русском блатном жаргоне существует достаточно дробная дифференциация специальностей преступников: медвежатники вскрывают сейфы, малинники грабят учреждения или заведения, но не квартиры (на квартирах специализируются домушники), "скрипачи" совершают кражи из женских сумочек и т.д., но специальное обозначение для наемного убийцы взято из английского, хотя ресурсы русского языка бездонны. Можно понять причину английского заимствования баблгамщик — нелегальный торговец жевательной резинкой, получаемой от иностранцев в 60–80-е годы, поскольку сам предмет (bubble-gum) отсутствовал в СССР. Что же касается слова киллер, то оно апеллирует к новому концепту в коллективном языковом сознании современной России.

Весьма интересен новый чужой концепт – пиар, транслитерируемый как паблик рилейшнз. Public relations — the professional maintenance of a favourable public image, esp. by a company, famous person, etc. (COD). Профессионально организуемое поддержание благоприятного общественного имиджа компании либо известного человека нарушает сложившиеся в нашем обществе стереотипы поведения. Имидж – это знаковый заменитель, отражающий основные черты сложного и углубленного портрета человека (Почепцов, 2000, с.12). Пиарщики через средства массовой информации подчеркивают определенные детали поведения освещаемых людей с целью выработки у населения устойчивых навыков восприятия соответствующих людей. Искренняя улыбка лидера, его рукопожатия с простыми людьми, его озабоченное лицо во время встречи с посетителями, пришедшими к нему со своими проблемами, эти и другие регулярно повторяемые видеокадры формируют у зрителей доверие к соответствующему деятелю как политическому знаку. Такими способами работники средств массовой информации пользовались всегда, в любую эпоху. В наше время высокая степень формальности в демонстрации хорошего отношения нарушает традиционную меру искренности в общении. Степень эмоциональной вовлеченности в традиционном русском общении является более высокой, чем в англоязычных странах, где принято контролировать свои эмоции. Эмоциональный самоконтроль ассоциируется с недостаточной искренностью. Принесение искренности в жертву успешности общения и поддержания приятного коммуникативного климата меняет фундаментальные ценностные доминанты в общении. Критическое отношение к этому новому концепту допустимой фальши в чувствах мы видим в следующем анекдоте:

Отец приходит домой: «Вот тебе, сынок, мороженое». – «Папа, ты это на самом деле или это пиар?»