«Молодая гвардия», продержав рукопись БОЛЬШЕ ГОДА, вернула ее мне даже БЕЗ РЕЦЕНЗИЙ, с одним только редакторским заключением.
Один из рецензентов издательства «Советский писатель» рекомендовал мою рукопись для издания, однако это никак не повлияло на резко отрицательное Редакторское заключение, написанное редактором Е.Скандовой, которая целиком солидаризировалась со вторым рецензентом, Г.Айдиновым.
Если мыслить обыкновенными житейскими категориями, то, испытав ЧЕТЫРЕ отказа в течение ШЕСТИ ЛЕТ, можно было бы, наверное, поставить на себе крест как на писателе, ибо какой же смысл соваться со своими творениями в солидные государственные учреждения, если они так спокойно и неизменно дают тебе от ворот поворот, да еще и пишут в рецензиях и редакторских заключениях такое, что ты видишь: твоя боль, твои мысли, твои самые лучшие побуждения до рецензентов и редакторов не дошли, а значит, видимо, они не дойдут и до читателя, а потому какой же смысл…
Но тут-то и возникло у меня первое сомнение.
Во-первых, я хорошо помнил, что ТОЧНО ТАК ЖЕ воспринимались ДО ОПУБЛИКОВАНИЯ все те вещи, которые вошли в первую книгу «Листья». И СОВСЕМ ИНАЧЕ они стали восприниматься ПОСЛЕ ОПУБЛИКОВАНИЯ в книге.
Восемь лет я точно так же глотал непонимание и неприятие, а потом ЗА ТЕ ЖЕ САМЫЕ рассказы и повести меня приняли в Союз, причем даже вне очереди. А главное – появились рецензии, в которых рассказы и повести были, наконец, оценены ПО СУЩЕСТВУ, и я наконец-то почувствовал себя как писатель ПОНЯТЫМ.
Хотя, конечно же, появись те самые вещи, которые были опубликованы в «Листьях», раньше – тогда, когда они были написаны (середина 60-х годов), – они имели бы гораздо больший резонанс и принесли бы, как мне кажется, больше пользы, ибо гражданственность, за которую мой сборник хвалили, всегда соотносится со временем. И хотя проблемы, которые я поднимал в «Листьях», не потеряли своей актуальности и сейчас, однако ясно же, что произведение, написанное на социальную тему, имеет максимальную остроту и актуальность именно в определенное время.