Ice Flower (СИ)

Ася молча стояла перед отцом опустив голову. Что она могла сказать в свое оправдание? Что не подумала, поддалась импульсу? Слабый аргумент против комитетского рапорта.

- И это сейчас, когда уже не осталось сферы, куда бы этот старый еврей не засунул свой крысиный нос! Штат раздул до полумиллиона, скоро… – со злостью и отвращением заговорил Андрей Антонович, но осекся. Ася подняла на него глаза. Отец предпочитал не говорить дома о политике, тем более с детьми, хотя его натянутые отношения с КГБ не были ни для кого секретом.

Мужчина пристально посмотрел на дочь и перевел тему:

- Ты просила дать тебе возможность проявить себя, просила самостоятельности. Я согласился. И так ты решила меня отблагодарить?

- Я допустила ошибку и понимаю это. Папа, прости. Этого больше не повторится.

- Не повторится. Даже не сомневайся. Ты больше не вернешься на эту работу. Отныне только институт и дом. Я устрою тебя на практику туда, куда сочту нужным. Но чуть позже, когда шум уляжется.

- Папа, но я так не могу, – растерянно проговорила Ася, – У нас Олимпиада в следующем году. Гаранжин сделал в Германии заявление, которое не останется без внимания прессы. Я должна ему помочь. Я не могу подвести его, команду.

- Ничего, тебе не впервой подводить людей, – с тяжелым вздохом сказал Андрей Антонович, и добавил, строго глядя дочери в глаза, – Если узнаю, что видишься с ним, он не то что в сборной, вообще нигде играть больше не будет. Поедет лес валить. На Дальнем Востоке.

Маршал поднялся из-за стола. Это означало, что разговор окончен.

Ночью, лежа в своей постели, Андрей Антонович никак не мог уснуть. Ворочаясь и кряхтя, он не мог найти удобное положение, в котором тяжелые мысли, наконец, уступят место спокойному забытью.

- Андрюша, что? Давление? – обеспокоенно дотрагиваясь до плеча мужа, спросила Клавдия Владимировна, – Лекарство принести?

- Где-то я с Асей просчитался, упустил ее, – будто не слыша вопросов жены, задумчиво проговорил маршал, – Старый, наверное, стал уже, размяк. Слишком много ей потакал, вот и распустил.

- Ну уж, старый… – с улыбкой ответила Клавдия Владимировна, поглаживая его руку, – Просто она слишком на тебя похожа, вот тебе и трудно с ней. Она маленькая еще, подрастет – станет серьезней.

- Маленькая… – повторил Гречко, – Я в ее годы уже в Красной Армии за советскую власть воевал. Пора бы и ей повзрослеть…

- Повзрослеет, никуда не денется, – ответила женщина, – Через два года замуж выйдет и волей неволей переменится.

Андрей Антонович повернулся к жене и пристально посмотрел на нее.

- Я вот что подумал, Клава, – сказал он, накрывая своей рукой ладонь Клавдии Владимировны, – Не будем мы два года ждать. Кирилл приедет в следующем месяце, я с ним поговорю. Сыграем свадьбу будущей осенью.

- Да ты что, Андрюша? Зачем так скоро? Она ребенок еще совсем… – испуганно заговорила женщина.

- Вот поэтому и не хочу затягивать, – откидываясь обратно на подушки, сказал мужчина, – Два года большой срок, Кирилл всегда в разъездах. Еще увлечется кем-нибудь от скуки, потом самой сложнее будет. Женщинам излишняя свобода не на пользу. А при муже сразу по-другому себя чествовать будет.

Клавдия Владимировна молчала, теребя рукав своей ночной рубашки.

- Кстати, Клава, – вышел из своей задумчивости маршал, – Письма от этого малахольного с клюшкой еще приходили?

- Нет, с лета ни одного, – не понимая глаз от рукава, ответила жена.

- Ну, хорошо хоть с этим вроде разобрались, – со вздохом сказал мужчина и перевернулся на бок, – Поздно уже, спи.

Асины дни потянулись один за другим – учеба, институтские подружки, домашние хлопоты. Через неделю она все-таки не выдержала и позвонила во Дворец Спорта с телефона кафедры. Она чувствовала необходимость объяснить свое отсутствие людям, которые на нее рассчитывали и, которых она так подвела своим легкомысленным поведением.

- Алло! КатьФедорна? – Ася почему-то решила набрать именно бывшей начальнице.

- Ася Андреевна! Здравствуй, здравствуй, дружочек! И что же мы решили на лаврах почивать и на работе не появляться? – послышался в трубке бодрый голос женщины.

- КатьФедорна… Меня уволили. Вернее я сама. Ну, в общем, не важно, главное я больше не работаю со сборной, – путаясь в показаниях, проговорила девушка.

- Интересный поворот. Это все из-за комитетчика, которого ты в Эссене в нокаут отправила?

- Вообще-то я всего лишь уронила его фотоаппарат, – улыбалась Ася телефонной трубке, удивляясь, как эта сверхсекретная история так быстро стала достоянием общественности, обрастая при этом фантастическими подробностями, и добавила на всякий случай, – Случайно!

- Ну ладно, это уже не важно. Сама-то как? Последствия серьезные?

- Кроме потери работы, пока вроде ничего. За учебу плотнее взялась, – ответила девушка, – А как там наши ребята?