ID

Зто молчание было нарушено в день, когда я подал властям заявление с просьбой о разрешении на выезд в Израиль. В этот день закончилось мое существование в качестве лояльного советского гражданина, я перестал быть «винтиком», как называл это Сталин, советского механизма. В тот же момент я потерял свой, какой бы он ни был, статус в советском обществе и какие бы то ни было надежды на карьеру. Многие начали избегать общения со мной. Но несмотря на все лишения прорыв из мира двоемыслия и двоедушия давал восторженное чувство освобождения! Именно с этого момента слились для меня воедино борьба за свободу и права человека и стремление вновь обрести мою еврейскую принадлежность. С той минуты, как я публично сказал то, что думал, я получил и свободу, и цель для борьбы Борясь за свое право репатриироваться в Израиль, я боролся за одну из основных свобод — свободу самому выбирать, где я буду жить, и одновременно я боролся за укрепление моих уз с моим народом и с моей историей. Закончилась жизнь непрерывной самоцензуры, и одновременно началась жизнь, обогащенная моей новой сопричастностью Отбрасывая мир двоемыслия, я словно скинул со спины тяжелый рюкзак после долгого похода — мне казалось, я могу летать Восстанавливая связь с моим собственным прошлым, я словно утолял многолетнюю жажду, заполнял огромное, пустовавшее до тех пор пространство.

Я наслаждался этой вновь обретенной свободой и еврейской identity даже в жестких условиях тоталитарного режима, даже во время допросов, даже в лагере. Эти освобождающие силы были всегда со мной, они постоянно напоминали мне, как велика разница между моим прежним самоощущением и теперешним, и помогали мне не сломаться.

Итак, отныне для меня борьба за еврейскую identity и борьба за свободу навсегда будут спаяны воедино Еврейская самоидентификация дала мне силу освободиться, и свободу эту я использовал, дабы еще более укрепить мою identity Каждое вновь найденное звено, связывающее меня с прошлым, отдаляло меня от мира, где царил страх. И чем решительнее я отрывался от этого мира, не боясь говорить правду, тем более возрастала потребность осознать мое собственное прошлое и проникнуться им.

Многие евреи пошли в свое время в революцию, ибо жаждали трудиться на благо всего человечества Зто позволяло им покинуть тесные пределы своего гетто или местечка и стать частью идеала всеобщего братства, как и пристало потомкам еврейских пророков А потому они, порвав со своим еврейством, вступали в коммунистическую партию Однако в результате они помогли созданию одного из самых кровожадных режимов на земле и сами же оказались в числе его первых жертв.

Я понял, что, лишь осознав, кто я есть, и полностью приняв это, лишь «вернувшись в местечко» и восстановив узы с моим народом, то есть укрепив мою личную identity, я смогу также стать в ряды других людей. Самоидентификация не только не нивелировала свободу — напротив, она дала мне и внутреннюю свободу, и силы помогать другим. Когда евреи отбрасывают identity в погоне за универсальной свободой, они в конце концов не достигают ни того ни другого Когда же они обретают identity во имя свободы, как это было с советскими евреями в семидесятых годах, они обеспечивают себе и то и другое. Когда свобода и identity отделяются друг от друга, это обессиливает и то, и другое. Так происходило в Советском Союзе, и это же грозит произойти сегодня во всем мире.

Я написал эту книгу в защиту identity. Я написал ее, чтобы разъяснить, почему самоидентификация не только никак не враждебна демократии, а, напротив, необходима для сохранения ее. Я написал эту книгу, стремясь разъяснить, почему для здоровья общества и для обеспечения мира на земле необходимо, чтобы identity держалась в рамках демократии, а демократия была привязана к земле узами identity. Идентичность без демократии способна стать фундаменталистской и тоталитарной. Демократия же без самоидентификации может превратиться в поверхностную и лишенную смысла. Когда опасность грозит одной из них, нам всем грозит опасность. Когда же укрепляются обе, есть надежда обеспечить более мирную и осмысленную жизнь на земле.

Глава 2 Сила identity

Бояться смерти — или бояться Бога

В борьбе против советского режима, стремившегося подавить и то и другое, identity и свобода сражались на одной стороне баррикад. Как я убедился, сильная identity не только углубляет и обогащает жизнь отдельного человека и человеческого сообщества. Она оказалась необходима для того, чтобы противостоять империи зла и, в конечном счете, добиться ее поражения Но лишь попав в тюрьму, я сумел по-настоящему оценить, в какой огромной мере сила identity, как и сила свободы, является оружием против тирании.