Ида

И опять она промолчала. Ведьмак ощутил толику раздражения, однако любопытство было сильней, и мужчина вытащил пробку из горлышка бутылочки. Правда, вышло это не сразу и пришлось достать нож, чтобы поддеть. Всё же сорок лет — срок не малый, а сомневаться, что именно столько лежит тут послание, не приходилось.

Наконец Виш вытряхнул на ладонь свернутую в трубочку записку и посмотрел на девушку. Живости в ее чертах не было, глаза следили за руками ведьмака, но без любопытства. Что бы ее ни вело, но сейчас это подернулось пеплом. Мужчина даже подумал, что это было нечто вроде воспоминания, перенесшего Иду в ее живое прошлое, и эта эмоция и потянула девушку на берег озера. А теперь она вернулась в свое возрожденное настоящее, и всё угасло.

И все-таки это была искра пробуждения памяти. Значит, ее можно раздуть. Или же хотя бы вытянуть на свет хоть какие-то тайны Литтиды.

— Читай, — произнесла девушка, и Виш понял, что ее равнодушие только внешнее.

— Да, прости, — отозвался мужчина и перевел взгляд на клочок бумаги. Там была всего одна строчка: — Вернись, Ласточка, я буду ждать тебя вечно. Твой Огонек. — Виш опять посмотрел на Иду: — Огонек? Он называет тебя ласточкой, а так переводится твое имя. Но почему он — огонек? Жаркий? Или же тоже имя? Если имя, то его должны звать… — ведьмак поднял глаза к небу. — Ангис? Твоего жениха звали Ангис? Или же прозвище не связано с именем? Ида…

Ведьмак, вновь смотревший на записку, поднял голову и обнаружил, что его подопечной рядом нет. Порывисто обернувшись, он увидел, что девушка отошла к самой воде и уселась на траву.

— Ида, — позвал Виш.

После подошел и устроился рядом. Повертев в руке флакончик, ведьмак размахнулся и запустил его в озеро. Девушка тут же повернула к нему голову, и Виш показал ей записку.

— Я выкинул только бутылочку. Она больше не нужна, потому что он уже очень и очень давно не приходил сюда, — пояснил ведьмак. — Ты же видела, какая она грязная. К ней не притрагивались долгие годы, а их прошло сорок, девонька. Это ты осталась юна, потому что умерла такой, такой и возродили. А твой Огонек уже как я, может, даже старше. Даже ты, по сути, старше меня на три года. Мне пятьдесят четыре, а тебе было бы пятьдесят семь. И твоему Огоньку сейчас, если он жив, столько же, а может, и все шестьдесят. Понимаешь?

— Да, — ответила она и отвернулась.

Виш помолчал. Он еще некоторое время вертел в руках кусочек бумаги, после свернул его и сунул во внутренний карман.

— Почему ты пришла сюда? — спросил ведьмак.

— Ты сказал идти, куда ноги вынесут, я шла и пришла, — сказала Ида.

— А к дереву почему пошла? Вспомнила?

— Просто знала, — девушка пожала плечами. — Я знала, куда идти, и шла. А еще знала, если никого нет, то надо достать бутылочку с запиской. Никого не было, и я достала.

— А что еще знаешь? — прищурился мужчина.

Ида опять пожала плечами. Виш настаивать не стал. Раз на берег пришла, может и еще куда-нибудь привести. Даже если больше ничего не вспомнит, всё остальное им расскажут местные.

— А имя жениха? — вернулся он к прежнему вопросу. — Это же он записку оставил? И что значит — Огонек?

— Не помню, — ответила Ида.

— Ну раз не помнишь, то от людей узнаем, — сказал Виш. А затем ему пришла в голову следующая мысль: — А ведь ты сюда не через весь Фелит бегала, как думаешь? Я думаю, что жила ты где-то тут рядом, иначе выбрали бы другое место для встреч. Незамужняя девица на свидания с парнем тайно бегает. На глазах родни и при людях встретиться — это одно, а вот так вот на озере — это уже скрытно, чтобы не увидели. И то, как ты на берег вышла. Сначала за дерево спряталась, потом выглянула, и лишь после этого вышла. И заросли тут опять же, наверняка и сорок лет назад укромным местечком было. Еще и надолго сбегать не могла. Точно жила где-то близко совсем. Может, и на той улице, по которой сюда шла. — Он поднялся с земли. — А давай-ка опять твоим ногам доверимся. Раз уж они лучше головы знают, куда идти, то может, и к дому выведут. Попробуем?

Девушка не спорила. Она встала, посмотрела на спутника, после на дерево с дуплом и неспешно направилась прочь от озера. Виш опять остался позади, чтобы вернуть Иду на сорок лет назад. С тайной встречи уходить в сопровождении она не могла. А вот позади провожатый мог бы идти поодаль. Не столько ради ее безопасности, сколько из желания продлить свидание. Если юноша, конечно, любил ее так сильно, как написал в своей последней записке.

— Огонек… — проворчал себе под нос ведьмак и покачал головой.

Тем временем Ида уже скрылась за зарослями. Виш поспешил и увидел, как девчонка, поддернув подол, припустила в сторону от той дороги, откуда они пришли. Выругавшись, ведьмак бросился следом. Впрочем, вскоре она нырнула в очередные заросли и оттуда пошла уже спокойно, даже крадучись. Выбралась на нахоженную дорогу, оттуда свернула к разваленному дому, пробралась за ним, опять повернула, а потом вышла к… улице, которая вела к перекрестку.

— Интересно, — пробормотал Виш.