Идеализм-2005

— Назир, — Рома стал серьезнее, — разберись так, чтобы и наверх нашлись люди. У тебя ведь завтра стрела с московской охраной? Там и разберись, Хороших ребят, без каких в наружных группах можно обойтись, тех на последний этаж. И утром, в день съезда, нацболам, кто в теме окажется, последние инструкции надо дать по Тишину. Назир, сделаешь? И запомни: в день съезда ничего важнее нашего пропускного пункта нет. Исходя из этого по людям и решай.

— Да, понял.

— Отлично. Тогда решено. Пойдемте тогда потихоньку, приятного в местечке этом все равно мало, — командир московского отделения осмотрел бухающих бичей.

— Роман, мы с Назиром в общагу не успеваем уже…

— У нас можете вписаться, Паша.

— Классно, спасибо.

— Рома, книгу-то одолжи, в метро буду читать, — напомнила Ольга.

— Бери, конечно, Оля. Тебе понравится.

— Спасибо, — «Дневник Тернера» пропал в ее зеленом рюкзаке.

— Все, нацболы, погнали.

Мы вышли из забегаловки. Рома, Лена, Ольга и Чугун закурили. Ветер стал еще злее.

Мы стояли под синей вывеской, прижимаясь плечами друг к другу.

* * *

В марте 2006 года проходил съезд Партии. Он созывался как внеочередное мероприятие. Руководители нескольких сибирских и уральских отделений присоединились к так называемой НБП без Лимонова. Антипутинские акции являлись, согласно их пропаганде, предательством «традиционного национал-большевизма». Имелись небеспочвенные подозрения, что к расколу приложила руку ФСБ. Целью московского съезда было исключение из партийных рядов «истинных», «не антипутинских» национал-большевиков.

Но мы, Московский исполком, готовы были идти дальше. Мы считали нашим врагом любого сторонника раскольников. Лимонов не был настолько последователен.

Партийная драма разыгрывалась в горкоме КПРФ, рядом с метро «Автозаводская». Там же, где проходили наши еженедельные собрания. Главный зал располагался на последнем этаже старого кирпичного здания. Здесь же, за железной решеткой, находился наш московский контрольный пункт. Утром все шло по плану. Назир проинструктировал отобранных им нацболов Московского отделения. Теперь вместе со мной и Женей К. нас на контрольном пункте было человек десять. Рома и Лена находились в зале, с делегатами из регионов.

Тишин пришел рано. Этот бородач в сером неряшливом макинтоше поднялся по лестнице в компании нескольких личных охранников Лимонова. Мы преградили дорогу.

— Толя, проваливай, — сразу отвязно начал Женя К., — тебя тут не ждут.

— Пропустите, — тяжело выдохнул Тишин.

— Да кто вы такие, чтобы заслуженному партийцу так предъявлять, — вперед полез пузатый лимоновский охранник в черной кожаной куртке, — охуели совсем…

— Не пизди давай, заслуги перед Партией исчезают в полночь, забыл? — я достал из кармана «удар».

— Пацаны, давайте сюда, — Женя собирал подкрепление.

Москвичи собрались за решеткой. В руках у нацболов появились «аргументы». Тишин и свита стояли на прежнем месте. Подкрепление из числа лимоновских телохранителей подтянулось и к ним. Несколько регионалов смотрели на это выпученными глазами.

В этот момент история НБП могла за одну минуту преодолеть этап, на который понадобилось четыре года. Бунтари и латентные консерваторы имели шанс устроить небольшое побоище и окончательно разойтись.

— Блять, Лимонов, — Женя от злости ударил кулаком о стену.

— Ебанный… — вырвалось у меня.

По лестнице поднимался лидер Партии с бодигардами из той же группы, в которой числились приятели Тишина.

— Здорово, пацаны, — Лимонов посмотрел на меня и Женю. — Здравствуйте, Анатолий, — сказал он Тишину.

— Здравствуйте, Эдуард Вениаминович, — ответил Женя.

— Как тут у вас? Хорошо все?

— Хорошо, Эдуард Вениаминович.

Лимонов пошел дальше. Тишин прошмыгнул следом. Пиздить его при Лимонове было бы как-то уж слишком…

* * *

Несмотря на возражения Тишина и еще нескольких членов Партии, раскольников исключили. Но Роме, Лене и нам, исполкому, такой половинчатый вариант совершенно не нравился.

Сразу после расхода регионалов Рома подошел к нашему пропускному пункту, сказал мне и Жене:

— Соберите тех, кто на последнем собрании был. Кирилла, Ольгу, Пашу и Назира. Есть тема.

— Jawohl!

Женя остался на посту, а я бросился исполнять приказ командира.

Через пятнадцать минут мы стояли во дворе рядом с горкомом. Было часов семь вечера. На улице потеплело, пошел снег с дождем.

— В общем так, Тишина надо отпиздить, — сказал Рома, — сегодня же.

— Тишин ушел уже, — ответила Ольга К., — я сама видела.

— Значит найдем…

— Роман, идея очень хорошая, — перебил Паша, — только у меня не получается, у меня учеба, блин.

— Паша, ты чего же, Тишина бить отказываешься, — Назир засмеялся, — это ж мечта твоя. На тебя прям не похоже.

— Ну вот никак сегодня не получается. Хочется, но не получается.

— Понятно. Ничего страшного, в другой раз значит.

— Да я тоже так думаю, — Паша посмотрел на Назира.

— Мне тоже идти надо, — сказал Женя К.

— Что это, блин, за дела, расходятся все, — Ольга К. шутливо сердилась.

— Ничего не поделаешь, идите, конечно. На исполкоме увидимся.