Идеальная

Я сел молча в машину, не отвечая на ее вопросы, повернул ключ зажигания и спокойно стал выезжать из поселка. Когда мы проезжали тоннель, то на въезд в поселок уже никого не впускали, и там стояли три машины, видимо, опоздавших участников или, может, жильцов деревни, которые негодовали от того, что их не пропускают, или от того, что они опоздали и, не начав по сути гонку, уже выбыли из нее. Мне почему-то кажется, что им сейчас подскажут выход из ситуации, а именно: забрать карточку с заданием у тех, кто ее получил, а с учетом того, что на кону такие деньги, кому-то, видимо, не поздоровится.

Выехав из поселка, я не свернул в сторону Симферопольского шоссе, а поехал в противоположном направлении, потому что хотел заехать в тихое местечко, где можно обмозговать задание и заодно поласкаться с Майей. По дороге Майя изучала содержимое загадки, возмущаясь ее сложностью. Отъехав на приличную дистанцию и заехав в пролесок, мы остановились. Майя посмотрела на меня вопросительно.

– Просто я хочу все обдумать, пока мы будем целоваться, – объяснил я и потянулся к ее таким манящим губам. Она рассмеялась и говорит:

– Ну да, мои губы, видно, важнее выигрыша, или ты хочешь в них найти разгадку? – На что я парировал:

– Твои сладкие губки важнее всего на этом белом свете, и они меня вдохновят на подвиг ума.

От такого ответа она растаяла и с такой силой впилась в меня, что чуть зубы мои не выбила своими идеально белыми и ухоженными зубками.

Спустя пять минут такого жесткого петтинга мы все же решили начать думать о загадке.

– Я понятия не имею, что это может быть, – сказала обреченно Майя.

– Давай рассуждать вместе, что это может означать. Насколько я понимаю, филькина грамота – это документ, не имеющий юридической или законной силы.

– Ну да, – согласилась она. – получается, нам нужен конец такой грамоты?

– Да, в конце грамоты или документа бывают подпись и число, – ответила она.

Моя девочка так мило морщила носик, когда думала, что я не удержался и стал ее целовать в него. Она опять засмеялась и прильнула ко мне. Мы еще час сидели, и постоянно целовались, и раздумывали, что за конец такой. В итоге мы пришли к одному – если за конец брать подпись, то какая подпись нас должна привести к пункту назначения?

– А какая у нас в стране самая известная филькина грамота? – вопросила Майя.

– А ты забей в гугле, посмотрим, что он тебе ответит.

Майя достала свой айфон и написала в поисковике «самая известная филькина грамота». Но на этот запрос гугл нам выдал множество статей просто про грамоту, видно было, что известных таких нету, и это неудивительно, она же филькина. И тут меня осенило – Филькина, я, кажется, начал понимать, ведь она так стала называться со времен Ивана Грозного, который так называл письма митрополита Филиппа, сосланного царем и впоследствии убитого Малютой Скуратовым. Вот она, разгадка! Нам нужно найти место, где был убит митрополит Филипп, потому что это и есть конец филькиной грамоте, поскольку после смерти он-то их уже не присылал Ивану Грозному.

– Да, да точно, – радостно захлопала Майя и прильнула ко мне обниматься, – какой ты у меня умный, обожаю тебя! – стала она говорить радостно.

– Быстро посмотри в гугле, где его убили, – попросил я. – Отроч Успенский монастырь в Твери, – радостно воскликнула она. – Вот она, наша цель, я уверен, что нам нужно туда, другого варианта этой загадки я не вижу. – Ты тысячу раз прав, милый мой, – согласилась она со мной, и в ее взгляде я заметил, что мое знание истории и ум заинтересовали ее, и она еще сильнее стала ко мне тянуться.

Мы вбили в навигатор название монастыря, он показал, что нам ехать двести двадцать километров.

– Отлично, мы к вечеру уже будем там, – радостно воскликнул я, и мы поехали, неспешно, потому что я был уверен, что такое задание немногим под силу отгадать, и мое знание истории дало нам преимущество в этой гонке.

Проехав по МКАД, мы выехали на Ленинградское шоссе и сразу встали в пробку – чертовы дачники, судя по всему, мы тут надолго застряли! Майя ничего не ответила, только пожала плечами.

– Главное, что мы уже в гонке, и знаем куда ехать, – стал я успокаивать больше себя, чем ее, потому что начинал злиться. Я всегда злился, попадая в пробки, то ли от того, что я неусидчивый и стояние в пробке вызывало у меня стресс, то ли от того, что в этом виноваты все, кто едет рядом и создает помехи моему передвижению, то ли от того, что эти пробки в основном образуются от неправильной организации дорожного движениями. В любом случае всегда приятно винить других.

– Кстати, ты все машины переписала? – спросил я Майю. – Да, сэр, все, как вы и велели, – шуточным голосом ответила она. – И сколько получилось участников? – Двадцать восемь. – У меня к тебе просьба: высматривай эти машины, и если заметишь, то сообщи мне. – Конечно, дорогой, у меня память хорошая, и я сразу распознаю наших конкурентов, – ответила она и полезла ко мне за поцелуем.