Идеальная афера

Лев незаметно посмотрел на часы – да, уже половина десятого, а воз и ныне там. Ему не привыкать было беседовать с милицейскими чинами самого высокого ранга, и Гуров давно сделал для себя вывод: в расследовании конкретных дел толку от таких бесед шиш. Исключая разве что Петра Орлова. А так... Нет, надо заканчивать этот визит вежливости и выходить на непосредственных работников, на своего брата оперативника, хотя бы на того же вчерашнего подполковника Калюжного.

– Так вы, Антон Павлович, – еще раз переспросил Гуров, пуская разговор уже чуть ли не по третьему кругу, – начисто исключаете возможность того, что ваша покойная супруга могла хотя бы краешком, пусть невольно, пусть даже не сознавая этого, соприкасаться со здешней оргпреступностью?

– Исключаю. Жена Цезаря, знаете ли, вне подозрений. Пусть я не римский император, однако к моей жене это относится в полной мере.

– Допустим, – успокаивающе откликнулся Гуров. – А за ее спиной? Могли ее сотрудники снюхаться с местными криминальными авторитетами? Вот вы обрисовали мне основные мафиозные кланы города, тех, кого пока не удается разгромить. Этот Андриевский, Мачо, если я правильно запомнил, и второй, его конкурент, Николай Гуреев. Вот с их людьми, а? Тогда, коли Алина Васильевна что-то узнала, случайно наткнулась на такую связь, а возможно, докопалась вполне целенаправленно... Если она при этом проявила неосторожность, засветилась, то вот и причина, по которой от нее могли захотеть избавиться, разве нет? Это первое, что приходит в голову. Поймите, иначе непонятно, кому нужна была ее смерть.

Пожилой, но еще очень крепкий человек в генеральском мундире, сидящий по другую сторону длинного полированного стола, поднял взгляд на Гурова. Его темно-серые, чуть навыкате глаза, увеличенные очками в строгой, несколько старомодной роговой оправе, казались странно неподвижными, какими-то стеклянными.

– В этой вашей версии, полковник, есть логическая несостыковка. Почему она в таком случае ничего не сказала мне?

«Это в том случае несостыковка, – подумал Гуров, – если твоя Алина и впрямь была чиста, как поцелуй младенца. В чем я си-ильно сомневаюсь. Чтоб на таком месте сидючи, да не замазаться?! Да и информация Крячко относительно взяток, пусть не проверенная пока, настораживает. Гм-гм... И какого ж черта ты, генерал, поднимал тогда волну в Москве чуть ли не про международную мафию, а? Нет, чего-то ты мне недоговариваешь. Ладно. Попробуем с другого конца».

– Могла ведь и не успеть, – успокаивающим тоном ответил он. – Или, возможно, не посчитала важным. Но в любом случае я прошу вас свести меня поближе с человеком, который в управлении курирует оргпреступность.

– Это один из моих замов. Подполковник Осадчий. Он вместе с Калюжным встречал вас вчера в аэропорту. Хорошо, я отдам распоряжение.

Генерал тяжело вздохнул. Неделя, прошедшая со дня смерти Алины, притупила боль утраты, но отнюдь не желание отомстить. Только вот кому?

По-своему он Алину даже любил. А она – его. Тоже по-своему. Эти два человека, по большому счету, не нуждались друг в друге, что дало им возможность прожить больше четверти века в полном согласии. Кстати, Гуров ошибался. Беззубов был искренен. Генерал на самом деле не мог представить свою покойную жену замазанной чем-то криминальным. С другой стороны, хоть могучим интеллектом Антон Павлович и впрямь не блистал – тут ехидная Любочка со своей характеристикой оказалась недалека от истины, – но после стольких лет работы в милиции появился и у него оперативный нюх. Конечно, до Орлова генерал-майору Беззубову было очень далеко, но понимал он все же – что-то очень неладно со смертью Алины. Это бесило, изводило его до крайности. От безысходной ярости обратился к московским «шерлокам», а сейчас почти раскаивался в этом. Потому что сидящий напротив прославленный и разрекламированный опер-важняк Лев Иванович Гуров генералу Беззубову категорически не нравился.

– Я вынужден вернуться к вопросу об эксгумации тела вашей жены. Я понимаю ваши чувства, но, – Гуров развел руками, пытаясь изобразить всем своим видом максимальное соболезнование, – у меня есть основания предполагать, что ваши эксперты кое-что проглядели.

– Что проглядели?! Что, можете вы мне сказать?! – Генерал начинал закипать от ярости. – Нет, я против!

– Но... – начал Гуров, однако не успел договорить. Беззубов схватил трубку резко заверещавшего телефона, и уже по первым его репликам, по внезапно округлившимся за стеклами очков глазам генерала, вдруг потерявшим свою «стеклянность», Лев понял – вот оно! Случилась-таки какая-то нехилая гадость. Недаром он чуть не всю ночь ворочался, никак заснуть не мог, – не подвело поганое предчувствие.