Идеальная игра (др. перевод) (ЛП)

– Следующее, что я помню, это улыбающееся лицо бабушки, когда она вошла в дом. Она сказала нам подняться наверх и собрать вещи, чтобы мы могли поехать ночевать к ним. Думаю, для них было очень трудно вдруг получить двух маленьких мальчиков на воспитание, но они никогда не жаловались. Ни разу. – Джек почесал затылок.

– Ты еще хоть раз видел свою маму?

– Нет, – ответил он резко.

– Слышал о ней хоть что-нибудь? – спросила я, гадая, какая мать могла так просто взять и оставить двух своих сыновей и больше никогда не возвращаться.

– Ни слова.

Я покачала головой в недоумении.

– Не могу себе представить. Каким же отвратительным ребенком ты, должно быть, был? – произнесла я с улыбкой, на самом деле, не ожидая ответа на этот вопрос.

Джек полулежал на сиденье водителя, а его взгляд был устремлен в ночное небо.

– Чертовски отвратительным. Хотя Дин не был таким. Точнее, был, но он просто-напросто копировал меня. Он перестал быть таким в ту же минуту, как мама ушла. Думаю, он считал, что если станет идеальным сыном, то она вернется. Придет домой, если он все время будет хорошо себя вести, – сказал Джек, наклонив голову в мою сторону, – … или что-то вроде этого.

– А что насчет тебя?

– Я был слишком зол. Думал, что это я виноват в том, что она ушла. Поэтому решил, раз она все равно никогда не вернется, то какой смысл быть хорошим? И я попадал в большие неприятности.

– В какие, например?

Джек глубоко вздохнул.

– Я много дрался. – Он посмотрел мне в глаза и пожал плечами. – Судя по всему, мало что изменилось. – Живот Джека вздымался и опускался, когда он горько рассмеялся, а я обнаружила, что не могу оторвать от него глаз.

– Он заслужил это, – прошептала я, полулежа на сиденье.

– Он заслужил, правда?

Я улыбнулась.

– Я много дрался. И у меня было достаточно неприятностей, связанных с девушками. В старших классах я придерживался такой философии, если смогу на вечеринке подцепить девчонку или набить кому-нибудь морду, тогда никто не будет обсуждать тот факт, что у меня нет родителей. Секс и драки были моим способом отвлечься.

Я нахмурилась, живот слегка свело от его смелого откровения.

– Что? – Джек повернул голову в мою сторону, в его глазах читалась озабоченность.

– Ты по-прежнему ведешь себя так же, как и раньше, ты знаешь это?

– Знаю. Просто трудно отказаться от старых привычек. К тому же, у меня хорошо получается быть плохим. Спроси Дина.

Я не знала, что сказать. Честно говоря, я не понимала, что чувствовала в этот момент. Я никогда не встречала людей, которые потеряли бы своих родителей не из-за их смерти. Даже не могла представить, каково жить с чувством ответственности за случившееся.

– Когда ты начал играть в бейсбол?

Глаза Джека загорелись.

– Мои бабушка и дедушка записывали нас во всевозможные спортивные секции. Они думали, что это поможет, – легкий смешок сорвался с его губ, уголки которых поползли вверх. – Я не помню, но бабушка говорила, что я плакал каждый раз, когда заканчивался игровой сезон.

Я рассмеялась, представив эту картину.

– Как мило. Ты любил бейсбол уже тогда.

Он выдохнул.

– Стоять на питчерской горке, единственная вещь, в которой я хорош. Единственная вещь, где я ни разу не облажался. И когда я на поле, все остальное меня не волнует. Понимаешь? – Джек повернулся, чтобы посмотреть на меня, его глаза жаждали понимания.

Я улыбнулась, и он продолжил:

– Словно мой разум проясняется, когда я там. И речь идет не о моих родителях или другом дерьме, которое я натворил. Речь идет обо мне, мяче и бэттере. Это единственное место в мире, где я чувствую, что контролирую ситуацию. Будто от моего голоса зависит то, что происходит вокруг меня.

Я хотела сдержаться от желания кивнуть в знак согласия, но вдруг поняла, что уже делаю это.

– Я чувствую то же самое, когда фотографирую. Все, что я не вижу в объективе камеры, уходит на задний план. И я фотографирую то, что сама выбираю. Сама определяю, как будет выглядеть фотография и что на ней будет запечатлено, а что нет. По ту сторону объектива я имею полный контроль над тем, что вижу.

Джек улыбнулся, на щеках появились ямочки.

– Ты понимаешь меня.

– И мне нравится эта твоя сторона, – сказала я, действительно имея в виду то, о чем говорила.

Он скрестил руки на груди.

– Только не привыкай к этому.

Я отшатнулась назад от такого заявления.

– Испортил замечательный момент своим дерьмоведением.

– Дерьмоведением? – передразнил Джек.

– Ага. Своим дерьмовым поведением. – Я выпрямилась на сиденье и снова потянулась к ручке на двери.

– Черт. Прости, Котенок. Не злись на меня. Я только что облажался. – Он схватил меня за плечо и повернул лицом к себе.

– Облажался в чем?

– В этом. – Он указал пальцем сначала на мое лицо, потом на свое.

– В чем? В разговорах на серьезные темы? Знаю, это действительно сложно. – Все, что я могла сделать, это не закатывать глаза.

– У меня действительно никогда не было разговоров на серьезные темы с девушками, – признался он нехотя.

– Как жалко, Джек.

– Если бы я не рассказал тебе сейчас, что с трудом верю людям... – начал объяснять он, но я оборвала его.