Идеальная ложь

— Я знаю, почему вы беспокоитесь, — доброжелательно сказал полицейский, провожая ее до дверей. — Детективы штата загнали вашу сестру в угол. Вы понимаете, они просто действуют по букве закона, у них совсем другая задача. Они не могут видеть того, что вижу я, — я знаю этот город и людей в нем, как свои пять пальцев. Я знаю Ларк много лет и восхищаюсь ею. А вы должны были быть просто слепой, чтобы не видеть, как она любит Этана. Детективы штата не могли этого знать. Они видят просто жену, которую много лет водили за нос.

— Они считают, что Ларк убила Этана?

— Хотите знать, как обстоит дело? — Хадлсон продел большие пальцы рук под свой пояс, и Мэг впервые обратила внимание, что он вооружен пистолетом. — Эти парни считают, что это мог сделать кто угодно — они не делают предположений. Они ищут доказательства. Собирают алиби. Посылают образцы волос и кожи в судебную лабораторию в северной части штата. Для них это как наука. Своего рода математическая задачка. Они считают, что все, что они должны сделать, это выстроить все цифры в ряд; и вот тут-то и появляется лицо убийцы. Как будто рассматриваете некий рентгеновский снимок через подсветку. Дальше. Я не говорю, что они не правы. Очень может быть, что убила эта девочка, которая сейчас в больнице. Но с моей точки зрения, распутывание этого дела гораздо больше похоже на религию — вы берете все, что знаете, добавляете к этому все, во что верите, исторический фактор и свой опыт. И получаете что-то вроде безошибочного чувства истины — своего рода веры, я полагаю.

— Вы уверены, что это сделала Люсинда?

— Я этого не сказал. — Хадлсон придержал для нее открытую дверь. — Понимаете, я не собираюсь выходить и заявлять об этом. Все, что я хочу вам сказать, так это, что вы можете возвращаться и сказать своей сестре, чтобы она не беспокоилась. Этот город знает, через какие испытания ей пришлось пройти. Мы многое понимаем инстинктивно — сердцем, — чего не могут понять посторонние, вроде этих детективов из полиции штата. Пусть они работают по своей науке. Пусть проводят свои тесты. В конце концов, я думаю, все это дополнит одну и ту же картину. Мы обязательно получим ее, переступив через колебания и сомнения…

Глава 24

Двухэтажный, крытый шифером коттедж Линдбергов напоминал Мэг тот обветшалый, сдаваемый внаем дом, в котором она жила подростком. По дороге назад в город Мэг увидела его белый выцветший фасад сквозь голые ветви деревьев, и ее потянуло туда. Она свернула с главной трассы и поехала по короткой грязной дороге к дому, где Клинт и Жанин жили последние десять лет. Хотя этот почти столетний коттедж уже нуждался в капитальном ремонте, Клинт недавно местами залатал крышу и укрепил водосточные трубы. Мэг слишком хорошо знала нравы жителей городка, чтобы не пытаться войти в дом через парадную дверь. В Ред-ривере большинство таких дверей не открывались по двадцать лет. Вместо этого она прошла к боковой двери, которая вела на маленькую веранду, примыкавшую к кухне. Жанин, которая возилась у раковины, увидела Мэг еще до того, как та успела постучать.

— Мэгги! — Жанин превратила ее имя в короткий удивленный возглас. Она вытерла руки полотенцем для посуды и добавила уже более сдержанным тоном: — А все еще остались в большом доме.

— Собственно, я хотела с тобой поговорить, если у тебя найдется минутка, — сказала Мэг, осматриваясь. На кухне было тепло, из печи тянулся сладкий запах какой-то выпечки. Но, не считая этого, как подумалось Мэг, дом производил угнетающее впечатление. Она не была здесь несколько лет, и за это время ничего в доме не обновлялось и не ремонтировалось. Покрытый линолеумом пол был чистым, но сильно потертым; овальный тряпичный коврик перед раковиной не мог полностью прикрыть место, где во время каких-то водопроводных работ были вырваны куски настила, которые так никогда и не были поставлены на место. Покрытые шпоном дверцы буфетов местами были выщерблены, и прессованные опилки выбивались наружу, точно кожа из-под рваной одежды. Прерывисто хрипел холодильник, обклеенный картинками животных и цветов, которые Жанин вырезала из старых журналов и календарей. Свет флуоресцентной лампы под потолком придавал всем предметам в комнате голубоватый оттенок.

— Садись тут, — сказала Жанин, выдвигая для Мэг один из разнокалиберных кухонных стульев. — Это так здорово, так неожиданно, что ты зашла! Я как раз готовила кофе, или ты, может, хочешь чаю? Вода кипит, так что проще простого приготовить или то, или другое.

— Клинт дома? — спросила Мэг.

— Ну да, он наверху, моется перед ленчем. Знаешь, обычно мы не собираемся днем здесь, чтобы обедать вместе, потому что я нужна в большом доме. Но сегодня Франни взяла девочек, чтобы Ларк могла помочь Ханне. Как это любезно с ее стороны! Тебе нужен Клинт? Если хочешь, могу его позвать, хотя уже через минуту он спустится. Но я его все рано позову. Кли-инт! Кли-инт!