Идеальная ложь

В зале ожидания было солнечно, тихо и пусто. Ольга выбрала кресло возле большого панорамного окна и удобно в нем устроилась, дожидаясь, пока Ирина закончит работу. «Наверное, ангелы на моей стороне, – размышляла она, – и, наверное, город я выбрала правильно, раз здесь мне везет. Мне ведь даже не пришлось искать жилье, оно само меня нашло». Ольга прислушалась к своим ощущениям, ожидая, что вот-вот у нее начнется паника, но ничего подобного не произошло, и Ольга расслабилась.

– А вот и я! – Ирина успела переодеться и теперь предстала перед Ольгой в старом сером пальто и растоптанных сапогах. – Пойдемте, Оля, по дороге я вам все расскажу.

Они вышли на улицу и свернули направо, прямо к серым пятиэтажкам, выстроившимся вдоль набережной пока безымянной для Ольги реки. Ирина шла быстро, и Ольга с тяжелой сумкой наперевес едва за ней поспевала.

– Живу я в доме не одна. – Ирина проворно перепрыгивала через небольшие лужицы, занесенные серым снегом. – У меня есть брат – инвалид, но он лежачий и беспокоить вас не будет. В доме две комнаты и большая кухня. Удобства на улице, но сейчас тепло, так что вроде с этим проблем быть не должно. Ну, а если ночью приспичит, то ведро есть. Мыться в бане, раз в неделю, ну а если вы привыкли каждое утро голову мыть, то воду греть надо. Плита газовая, так что с этим тоже проблем не будет. Колонка с водой прямо у меня во дворе, очень удобно, ну а голову мыть тогда придется на кухне, там такой закуток специальный есть, я покажу. В вашей комнате, если она, конечно, понравится, кровать, шкаф, стол и телевизор. Холодильник на кухне.

Ирина продолжала тараторить, а Ольга медленно сходила с ума от потока полученной информации: «Удобства во дворе… ведро ночью… баня раз в неделю… колонка во дворе…», Ольга старалась не скатиться в панику: «Удобства во дворе, это после моей-то благоустроенной квартиры и горячего душа два раза в день?» С одной стороны, «удобства во дворе» и настоящую русскую баню можно было рассматривать как экзотику и некое своеобразное приключение, но Ольга экзотику не любила, приключений сейчас не искала, а туалет на улице ненавидела по определению. «Хотя я сниму комнату всего на семь дней, семь дней и потерпеть можно», – попыталась успокоить себя Ольга, она устала, и искать новую квартиру совершенно не хотелось.

Ирина петляла по улицам так проворно, что Ольга выдохлась и сбавила шаг. «Она бегает быстро, – задыхаясь, отметила про себя Ольга, – хотя и выглядит изнеможенной и уставшей». Пока Ольга пыталась восстановить дыхание, опершись рукой о черный ствол старого тополя, ее спутница наконец-то остановилась и принялась рыться в сумке.

– Ну, где же они, – бормотала Ирина, а Ольга подняла глаза и увидела самый обычный одноэтажный дом, выкрашенный белой краской, которая местами облупилась, и теперь красные кирпичи выглядывали наружу. Дом по периметру окружал разнокалиберный забор и кучи мусора. – Мы пришли! – Ирина махнула рукой и подошла к калитке, и едва ее открыла, как Ольга испуганно вскрикнула – прямо на них несся огромный лохматый пес. – Наполеон, фу! – Ирина рассмеялась. – Да вы не бойтесь, он смирный!

Ольга с гулко бьющимся сердцем застыла на месте. «Все, с меня хватит, я уезжаю домой!» – и, чтобы не передумать, резко развернулась и пошла прочь.

– Вы куда? – крикнула ей вслед Ирина, и столько в ее голосе было отчаяния, что Ольга невольно остановилась. «Как же ей нужны деньги, бедняга!» – и Ольга повернула обратно.

– Я испугалась. – Ольга улыбнулась через силу, стараясь не смотреть Ирине в глаза. – Ну, показывайте мне свои хоромы.

Ирина мигом повеселела и, еще несколько минут порывшись в огромной хозяйственной сумке, все-таки извлекла на свет божий ключи. Немного повозилась с замками и открыла дверь. Первое, что почувствовала Ольга, переступая порог этого дома, – запах, затхлый запах сырости и бедности, характерный дух, который невозможно спутать ни с чем. Темный коридор заканчивался светлой и просторной кухней, в нее выходили две двери, причем на одной из них, металлической, был огромный навесной замок.

– Вот ваша комната. – Ирина указала на обычную дверь, выкрашенную в серый землистый цвет.