Идеальная мишень

— Не боюсь. Дело в том, что Романенко располагает целой группой охотников, которые будут работать со мной. Они двинутся широким кольцом, и смерть одного охотника ничего не изменит.

Официант открыл вторую бутылку, разлил вино по бокалам и тут же исчез.

Бергман посмотрел ему вслед, тяжело поднялся и подошел к своему портфелю, лежавшему на стуле. Щелкнул замком, достал магнитофон, который записывал беседу, и выключил его, положив обратно в портфель. Дронго молча наблюдал за ним.

— Покойный Яков Аронович был о вас хорошего мнения, — почему-то сказал Бергман, — вы ведь знали Гольдмана?

— Якова Ароновича? Конечно, знаю. Это известный бакинский адвокат. Знаю с самого детства. Они большие друзья с моим отцом.

— В свое время Гольдман вел знаменитое дело Малышева, — напомнил Бергман, — я ему тогда помогал. Малышев был руководителем ОБХСС Одесской области. Гольдману удалось сделать невозможное в советские времена. Он не только добился освобождения Малышева, но и сумел доказать вину руководителей области, прокуратуры и КГБ. Он встречался со всеми свидетелями только на улице, чтобы избежать подслушивания. Вы понимаете, почему я вспомнил эту историю?

— Понимаю.

— Я должен буду отдать эту пленку людям, которые знают о нашей встрече, — вздохнул Бергман, — должен сказать, что Яков Аронович отзывался о вас очень тепло. Он рассказывал мне, что всегда с особым чувством симпатии относился и к вам, и к вашему отцу.

— У нас были взаимные симпатии, — Дронго все еще не понимал, куда гнет Бергман.

— Будьте осторожны, — вдруг тихо произнес адвокат, — эти люди не станут шутить. Я не смогу вам помочь. Вы меня понимаете?

Дронго кивнул. Он получил подтверждение своим опасениям. Заделом Ахметова стояли гораздо более серьезные люди, чем думал Романенко.

— Почему вы так рискуете? — спросил Бергман.

— Слишком мало времени. К тому же другая сторона все равно узнает о нашем желании найти Труфилова. Любой шаг группы Романенко становится известен им, а через них и вам. Разве я не прав?

Адвокат уклонился от ответа. Он молча смотрел на бокал с вином, словно размышляя, как именно сформулировать мысль.

— Мне говорили, что вы умный человек, — задумчиво произнес Бергман, — теперь я понял, что вы еще и смелый человек. Выпьем за вашу удачу. Для меня проигрыш будет означать всего лишь неудачу на процессе, который я вел. Для вас проигрыш будет равносилен смерти. Я искренне желаю вам остаться в живых, Дронго. Надеюсь, что мы с вами встретимся и после двенадцатого мая. Если вы останетесь в живых, я приглашу вас в этот ресторан четырнадцатого числа.

Договорились?

— В таком случае можете прямо сейчас заказать столик.

— Вы еще и самонадеянны, — грустно заметил адвокат, — мне уже за шестьдесят, и я повидал в этой жизни больше чем нужно. Не стройте иллюзий, Дронго. Это дело вам не по зубам. Вопрос даже не в том, удастся ли вам найти Труфилова. Если даже произойдет чудо и вы его найдете, то и в этом случае он откажется работать с вами. Даже в том совсем уж маловероятном случае, если вы все же сумеете его убедить сотрудничать с группой Романенко, вам элементарно не удастся доставить его живым в Москву. У вас так мало шансов, что я даже не хочу их просчитывать. Можно сказать, что у вас нет шансов вообще. Откажитесь от этой безумной авантюры, пока не поздно. Вам не дадут довести дело до конца. Чиряев никогда не будет в Москве и не даст показаний. Это абсолютно исключено.

— Я все-таки попытаюсь, — пробормотал Дронго.

Бергман замолчал. Он смотрел на блюдо, стоявшее перед ним, и молчал.

Затем взял нож и вилку. И медленно произнес:

— Иногда я думаю, что без таких идеалистов, как вы, жизнь была бы неинтересной. Вы еще молоды. Попытайтесь. Может быть, вы и сумеете сделать невероятное. Хотя я, честно говоря, не представляю, как это у вас получится. За ваше здоровье, Дронго, — поднял он свой бокал, — оно вам очень понадобится в ближайшие дни. Будьте здоровы!

— Спасибо, — едва слышный звон бокалов нарушил тишину кабинета.

— А теперь я, снова включу свой магнитофон, — сказал Бергман, — и давайте поговорим о чем-нибудь другом. Например, о литературе. Мне говорили, что вы хорошо владеете английским. Кого из современных англоязычных писателей вы бы посоветовали почитать?

НАЧАЛО

Амстердам. 12 апреля

Я выхожу из туалетной комнаты. Выхожу и натыкаюсь на неприятного типчика, стоящего прямо у дверей. Он нервно оглядывается и шепотом спрашивает:

— Вы Вейдеманис?

У меня нет таких знакомых. Если учесть мою профессиональную память, то я могу сказать точно: никогда в жизни не встречался с этим типом. Да и вообще трудно поверить, что в такой момент в самолете оказался знакомый.

— Что вам нужно? — громко спрашиваю я. Он настороженно оглядывается.

Может, ждет Широкомордого? Наверное, я даже переоценил свои возможности, и мне не дадут долететь до аэропорта. Ликвидируют прямо в самолете. Получили соответствующее указание накануне визита — сейчас ведь никаких проблем со связью нет, у всех при себе мобильные телефоны. Так что вполне вероятно.