Идеальная пара (ЛП)

Тем не менее, когда мужчина направился к спальне, она не могла отпустить его, не задав вопрос. Ей нужно было знать. Он может не ответить ей, но Тиффани должна была спросить.

— Ты очень ее любил?

Было больно думать, что Себастьян уже нашел свою любовь, потому что она была уверена, что не будет любить никого, кроме него.

Он остановился, крепко сжав колеса инвалидного кресла руками.

— Алисию?

Имя мягко вышло из его рта, но она могла видеть напряжение в его теле.

— Ты любил ее?

— Я любил ее с тех пор, как был ребенком, — его голос стал низким, настолько низким, что ей пришлось наклониться вперед, чтобы услышать его. — Ее родители были богатыми покровителями города. Наши мамы вместе работали. Наш семейный ресторан часто их обслуживал. А иногда, пока наши мамы работали, мы играли в саду дома Алисии. Мы были лучшими друзьями в течение долгого времени. Думаю, поэтому она выбрала меня. Ее очень обидел парень из старшей школы. Она никогда не говорила мне, что случилось, но, думаю, я был для нее безопасным вариантом.

Богатая девушка и парень из рабочего класса. Как часто он думал о ней? Каждый день? Каждый час? Была ли она призраком, что крепко его удерживал?

— Я планировал жениться на ней, — продолжил Себастьян. — И знал, что ее родители не одобрят этого, но у нее была сильная воля. Иногда, думаю, что я просто был ее способом идти против их воли. В другие моменты мне было интересно, не было ли более темной причины, почему она приняла мое предложение. Я пошел в армию из-за сильных возражений моих родителей. Я должен был иметь возможность заботиться о ней. Там и встретил Гэри. У него не осталось семьи, поэтому, когда мы уезжали, он поехал ко мне домой.

Ее затошнило. Инстинкты, ничего не поделаешь.

— Он был отцом ее ребенка?

Себастьян развернул кресло, встретившись с ней глазами впервые за несколько часов.

— С какой стати ты думаешь, что этот ребенок не мой? Будь уверена. Алисия была беременна, когда я получил травму. А всего шесть недель до этого я был дома в отпуске.

— И ты привез Гэри с собой.

Он сузил глаза, уставившись на нее.

— Почему ты утверждаешь, что ребенок был не моим?

— Потому что ты ни за что не бросил бы своего ребенка.

Он наклонился вперед, вперив в нее взглядом.

— Может, я понял, что не стану хорошим отцом, так как потерял ноги. Может, я не хотел, чтобы этот ребенок был обременен отцом, который не может ходить, не сможет играть с ним, не сможет быть ничем иным, как источником жалости.

— Боже, Себастьян. Прямо сейчас, я понятия не имею, почему я чувствую то, что чувствую к тебе. Ты не источник жалости, но это аргумент для другого дня. Я знаю, что этот ребенок не был твоим, потому что независимо от того, насколько ты погружен в себя, ты бы не оставил своего ребенка одного. Даже если бы Алисия не хотела тебя больше, ты бы остался рядом с ребенком. Поэтому я должна предположить, что Алисия была полной стервой, а ты позволил ей отнять у тебя семью. Почему, Себастьян? Почему ей это сошло с рук?

— Потому что она не хотела меня, — слова вырвались из его рта, как взрыв бомбы. — Ты знаешь, что она сказала мне? Она сказала, что хотела бы, чтобы это был я. Сказала, что села, заплакала и молилась проснуться от этого кошмара, в котором я вернулся, а он — нет. Она знала его всего три дня, прежде чем прыгнула к нему в постель. Я выяснил это после того, как он умер, конечно. Мой дорогой друг и невеста спали каждый раз, когда мы возвращались домой. Знаешь, как я узнал, что ребенок не мой?

Правда ударила по ней, словно кулаком в живот.

— Потому что ты не касался ее.

— Потому что она убедила меня подождать, пока я не смогу почтить ее должным образом. Как будто она была какой-то южной красавицей из другого века, но я был глупцом, который любил ее, поэтому и чтил ее. Я никогда не занимался сексом, когда был цельным мужчиной.

Она почувствовала, как ее руки сжались в кулаки.

— Ты цельный. Тот факт, что у тебя нет ног, не делает тебя менее мужественным, а вот жалость к себе — да. Оглянись. Никто тебя не жалеет, кроме тебя самого. Ты позволяешь всем верить в худшее из-за собственной гордости. Что, черт возьми, ты сделал бы, если бы у нее не случился выкидыш? Ты бы позволил этому ребенку поверить, что ты его отверг?

— До этого не дошло.

Она совсем не понимала.

— Почему ты не сказал маме, что ребенок не твой?

Себастьн пробежал рукой по волосам.

— Я сказал ей. Она не поверила. Что ты хочешь, чтобы я сделал, Тиффани? Женщина потеряла своего мужа, а потом ей нужно было наблюдать, как ее сын возвращается вот таким. Она хотела этого ребенка больше всего на свете, и ничто из того, что я сказал, не могло поколебать ее веры. Алисия была городской принцессой. Кто, черт возьми, поверит мне? Поэтому я уехал и оказался в Англии, где серьезно задумался о том, чтобы напиться до смерти, но нашел кое-что, в чем был хорош. Я нашел место, где мог бы предоставлять свои услуги. Тебе, Тиффани, не нужны мои услуги? Ты манипулировала мной на каждом шагу.