Идеальная Суперзвезда

— Старина Чэнь, мне нужна эта песня. Пусть никто и не думает отбирать ее!

Чэнь Цзяньхао почувствовал боль оттого, как крепко вцепились в его плечо, и сквозь горький смех произнес:

— Уважаемый Чан, если вам она нужна, обсудите это с малышом Лу.

Чэнь Цзяньхао понимал потрясение Чан Вэя.

По-настоящему хорошую песню можно найти, лишь случайно наткнувшись на нее. Тем более она могла стать классическим произведением, которое еще очень долго будут перепевать. Чан Вэй требовал эту песню, конечно, не из-за того, что хотел сам прославиться, а потому, что для его бара она была прямо-таки бесценным сокровищем!

Если хоть на миг представить картину, как в баре Голубой Лотос музыкальная группа исполняет «Голубой лотос»…

Чэнь Цзяньхао внезапно ощутил частицу зависти.

Лу Чэнь вдруг для Голубого Лотоса написал композицию «Голубой лотос», почему же он не написал для Красоднева песню «Красоднев»?

Чан Вэй рассмеялся, ослабил руку, в глазах показался лукавый взгляд.

— Ты его начальник, он всегда обязан тебя слушаться. К тому же он сам сказал, что эта песня была написана для Голубого Лотоса.

Чэнь Цзяньхао как будто загнали в ловушку, но он покачал головой из стороны в сторону ответив:

— Он также сказал, что она была посвящена всем людям! На самом же деле малышу Лу…

— Сейчас очень трудно с деньгами. Нужно лишь чтобы вы были готовы вложить деньги… Хм, не говорите с остальными людьми, его характер слегка упрямый!

Чан Вэй уставился на Чэнь Цзяньхао.

Оба были теми еще старыми лисами!

Смысл слов Чэнь Цзяньхао вполне был ясен. Чан Вэю требовалось лишь быть готовым потратить огромные деньги, тогда, естественно, он получит ту песню. Если же он не готов сильно растрачиваться, значит, тут не о чем говорить.

Все-таки у Лу Чэня был упрямый характер!

Чан Вэй поразмыслил, вытянул руку, подозвав официанта, и распорядился:

— Немедленно иди за сцену и позови учителя Лу Чэня ко мне. Скажи, что у меня есть дело, которое я хочу с ними обсудить.

Официант поклонился ответив:

— Хорошо, босс. Я сейчас же позову!

Чан Вэй волновался, поэтому добавил:

— Помни, будь вежлив!

— Вперед! Вперед! Вперед!

Как раз в это время на площадке снова раздался знакомый боевой клич. Тронутая вторым оригинальным произведением Лу Чэня публика не только увлеклась, но еще и жаждала вновь услышать эту чудесную музыку!

Только вот их пылкость не могла удержать Лу Чэня. Лу Чэнь, придерживая электрогитару, поклонился зрителям и поблагодарил их:

— Спасибо всем, спасибо!

После чего он спустился со сцены, пока раздавалась звуковая волна из “вперед”.

Зрители досадовали, чувствовали беспомощность и печально вздыхали.

Вслед за бурными аплодисментами доносились крики, умолявшие Лу Чэня остаться!

Вечернее выступление Лу Чэня по праву можно было считать идеальным. «Весна» и «Голубой лотос» стали настоящей изюминкой сегодняшнего вечера. Предыдущие музыкальные группы и исполнители и рядом не стояли с Лу Чэнем. Никто не верил, что кто-то из следующих выступавших музыкантов сумеет потягаться с ним.

Поэтому он не мог продолжать выставлять себя напоказ. Все-таки здесь был не Красоднев.

Следовало иметь в виду, что после него выступал костяк Голубого Лотоса — группа Компас, недавно подписавшая контракт с компанией Цин’юй!

Лу Чэнь не знал, что в то время, как он спускался со сцены, вокалист и фронтмен группы Компас Гань Лан испытывал неописуемую тоску.

Изначально он имел твердую веру в себя и в группу Компас и был точно уверен, что сегодня вечером сумеет ошеломить публику двумя оригинальными произведениями и станет главным действующим лицом на сцене, показав себя с наилучшей стороны для новой компании, с которой он подписал контракт.

В результате же песня Лу Чэня «Весна» вдребезги разбила всю веру, а вторая песня «Голубой лотос» лишила Гань Лана всей смелости.

Он не мог сравниться с Лу Чэнем, не желал и не смел сравниться!

А самым смешным было то, что ранее Гань Лан, смотря свысока, давал Лу Чэню советы, чтобы тот не так ужасно потерпел неудачу. Сейчас, поразмыслив, Гань Лан чувствовал небывалый стыд.

Он внезапно подскочил и сказал Цинь Ханьяну и сестрице На:

— Старшой Цинь, сестрица На, выходите следующими на сцену, я… Я кое-что должен сделать!

Не дожидаясь ответа, Гань Лан обернулся и ушел по рабочему проходу, даже члены группы не успели окликнуть его!

Его товарищи были ошеломлены!

Цинь Ханьян и сестрица На обменивались растерянными взглядами.

Они оба инстинктивно понимали, что Гань Лан, очевидно, подвергся жесткому удару от новых песен Лу Чэня, вплоть до того, что его душевное состояние утратило всякое равновесие. В такой ситуации отказ выйти на сцену был весьма мудрым решением, а иначе бы у него не получилось хорошо спеть.

В связи с этим ни Цинь Ханьян, ни сестрица На не знали, что и сказать.

Гань Лану очень не повезло. Иначе говоря, противник, которого он выбрал, оказался слишком сильным!

Но кто мог заранее об этом знать?

— Братец Цинь, сестрица На!

Лу Чэнь, который был не в курсе произошедшего, вернулся за сцену и, улыбаясь, спросил:

— О чем болтаете?

Сестрица На рассмеялась, распахнула руки и крепко его обняла.

— Поздравляю тебя, малыш Лу!