Идеальная жена

Разодетых в пышные платья настольных тонов дам, сидевших в ее карете, почти не было видно за вычурными зонтиками. Миссис Астор восседала в центре, окруженная своими «фрейлинами». Ее карета неумолимо приближалась.

— Однажды она похвалила мое платье, — почти не размыкая губ, прошептала Беатрис. — А я выставила себя полной дурой, поблагодарив ее.

Карета леди Астор уже поравнялась с ними, когда сама миссис Астор повернулась к ним лицом. А потом произошло совершенно невероятное событие. Миссис Уильям Астор улыбнулась и кивнула Энн. Ошибиться было невозможно. Все остальные женщины в ее карете тоже улыбались и кивали, как будто миссис Астор держала в руке волшебную палочку, по мановению которой все делали то, что она хотела. Энн, не мигая, без всякой реакции наблюдала за происходящим, пока не ощутила сильный толчок в бок. Только тогда она сообразила, что нужно поклониться в ответ. Она была слишком изумлена для того, чтобы суметь еще и улыбнуться.

— О Боже, Энн! Ты видела это? Видела? — спросила Беатрис взволнованным шепотом.

— Да, конечно, видела.

— И все пассажиры из карет впереди и позади нас тоже это видели, — многозначительно заметила Хелен.

— Вы думаете, она приняла меня за кого-то другого? — спросила Энн, стараясь говорить спокойно.

— Я очень сомневаюсь, чтобы миссис Астор допустила такую оплошность. Если она выразила тебе: свое расположение публично и таким недвусмысленным образом, ты можешь быть совершенно уверенной — это не было случайностью.

Энн недоуменно качала головой.

— Но почему? Я никогда не была представлена ей официально. Откуда она знает, кто я?

Хелен рассмеялась.

— Мое дорогое дитя, все знают, кто ты. Но я понимаю твое удивление. Миссис Астор — умная женщина. Она никогда не достигла бы: положения, которое занимает, совершая необдуманные поступки. — Хелен в задумчивости постукивала пальцем по щеке. — Я уверена, что у тебя есть покровитель, Энн. И очень могущественный.

— Ты не допускаешь мысли, что миссис Астор может иметь в отношении Энн свое собственное мнение? — спросила Беатрис.

— О нет! Кто-то, должно быть, поговорил с ней. Вопрос, кто?

Они все еще обсуждали это событие, когда мимо них проехала карета Олричей. Тесси Одрич, Мемми Фиш и Альва Вандербилт боролись за власть, ожидая: наступления того дня, когда миссис Астор неизбежно освободит трон. В высшем обществе этих трех дам называли Великим Триумвиратом, втроем они имели такой же общественный вес, как и миссис Астор. И когда они хором кивнули и улыбнулись Энн, ее положение в обществе было полностью восстановлено.

Так в одно мгновение из парии Энн вновь превратилась в уважаемого и полноправного члена ньюпортского высшего общества.

— Мне следует вернуться в Нью-Йорк назло им всем, — сказала Энн, имея в виду совершенно противоположное. Она останется. Она покажет им всем, что Энн Фостер так же хороша, как и любая из них. Она продолжит выполнение «плана» и заставит Генри расплатиться за всех этих двуличных шакалов. Она сможет играть в эти игры, кивать и улыбаться, и делать вид, что все хорошо, когда в душе ей хочется выцарапать их лживые глаза.

Но, как бы она ни была сердита, какая-то часть ее существа все же радовалась. Это был ее мир, и, вопреки самой себе, Энн хотела жить здесь несмотря ни на что. Для девушки, выросшей в блеске и роскоши Ньюпорта, нестерпимо внезапно оказаться отвергнутой им, и было чудесно восстановить статус не просто принимаемой, но и достойной приветствия гранд дам высшего света особы.

— Ах, Энн! — воскликнула Беатрис, задыхаясь от счастья. — Ну, не чудесно ли это? Мы сможем ходить на все балы, обеды и ужины. Все будут в восторге от тебя теперь, когда миссис Астор и остальные дамы выказали свою благосклонность.

Энн нахмурилась.

— Только я не в восторге.

Беатрис недоверчиво посмотрела на подругу, помолчала, пока проехала встречная карета, и яростно зашипела:

— Ты не в восторге? Ах, не в восторге! Не смей отказываться от такого шанса!

— Не думаешь ли ты, что это будет лицемерием с моей стороны — принимать приглашения от людей, которые еще недавно публично унижали меня?

— Ах, это? — отмахнулась Беатрис. — Кого волнуют такие мелочи? Время, как вода, унесет все с собой. И, честно, Энн, я не думала, что ты так наивна. Ты должна ценить представившийся тебе шанс. Если они настолько глупы, чтобы изгнать тебя и принять вновь в течение двадцати четырех часов, оставь это на их совести. Это они — лицемеры, а не ты, Энн.

— Беатрис абсолютно права, Энн, — подтвердила Хелен своим мелодичным голосом.

— И я должна сделать вид, что вчера ничего не случилось?

— Да, дорогая. Ты должна поступить именно так. — Беатрис радостно рассмеялась. — Ох, какое это будет развлечение! Никто не посмеет сказать ни слова в твой адрес, когда за твоей спиной великолепная миссис Астор и Великий Триумвират. Ты можешь разорвать их на кусочки, если пожелаешь, Энн. — Она хлопнула в ладоши.

— Есть только один человек, которого мне хотелось бы разорвать на куски, и теперь, я думаю, это возможно.