Идеальная жизнь

– Судя по уровню сахара в крови, скорее всего, катетер отсоединился рано утром. Так что, даже если вы и проверили бы ее, скажем, в полночь, разницы не было бы никакой. Однако вы ее вовремя нашли. Потому что, опоздай вы даже немного, и исход мог быть совершенно иной. Но вы все сделали правильно, – заверил их будущий врач. Его слова взбодрили Саймона даже больше, чем Блейз. Все утро он ощущал себя едва ли не преступником, думая, что это произошло по его вине.

– Нам можно к ней? – первым спросил он.

– Разумеется. Мы продержим ее у себя еще сутки, пока не нормализуется уровень сахара в крови. После чего отпустим домой, – добавил интерн.

Блейз вскочила с кушетки и поспешила в палату. Саймон тут же последовал за ней. Салима была бледна и вообще выглядела так, будто побывала в автокатастрофе, однако, когда они вошли к ней в палату, слабо улыбнулась. Самое худшее было позади.

Впрочем, все как один знали: ее всю жизнь будет сопровождать риск впасть в диабетическую кому или в инсулиновый шок. Собственно говоря, именно по этой причине Блейз и поместила ее в Колдуэлл. Она просто не могла позволить себе все время ходить по краю пропасти, постоянно переживая за дочь, особенно когда бывала в отъезде. Тем более что тогда Салима была еще ребенком. Теперь она, по крайней мере, в дневное время способна определить, что с ней что-то не так, узнать признаки надвигающегося приступа и предупредить окружающих. Увы, сегодня все случилось ночью, во сне.

– Боже, как ты напугала меня! – сказала Блейз, наклонившись, чтобы ее поцеловать. Салима улыбнулась, поняв, что мать пришла не одна.

– Простите, что я напугала вас обоих, – хриплым голосом ответила она. – Я ночью проснулась, чувствуя, что со мной что-то не так. Но я подумала, что это грипп, и снова уснула. Наверно, катетер уже отсоединился, а я этого не поняла.

Было видно, что ей все еще плохо. Она даже не стала проситься домой. Салима ненавидела больницы, но ей придется пробыть здесь по меньшей мере до следующего утра, пока ее организм окончательно не придет в себя после перенесенного шока. Сегодня ночью она оказалась на волосок от смерти, и Блейз была невыразимо благодарна судьбе, что ее дочь жива. Первой мыслью было позвонить Гарри и сказать ему, что случилось, но потом Блейз решила, что звонить ему нет смысла. Можно подумать, он стал бы переживать по этому поводу.

Они с Саймоном еще какое-то время посидели в палате, но затем пришла медсестра и сказала им, что родственникам долго засиживаться в палате интенсивной терапии нельзя, поскольку Салиме нужен покой. Блейз отметила про себя, что дочь уже не такая бледная. Она наклонилась к Салиме и поцеловала, пообещав скоро вернуться.

– Привези мой ноутбук и айпод, – велела Салима Саймону. Тот улыбнулся. Ага, похоже, ей уже лучше. Не то что утром, когда Блейз с криком бежала через всю квартиру. У него словно камень свалился с души.

– С удовольствием, – с широкой улыбкой ответил Саймон. Он был рад за Салиму.

Блейз продиктовала дежурной медсестре все свои телефонные номера. Та их записала и вопросительно посмотрела на Саймона.

– С вашей дочерью все будет в порядке, – заверила она их обоих. – Вы тоже оставите свой телефонный номер, или тех, что сообщила ваша жена, будет достаточно? – спросила у Саймона медсестра. Саймон в ответ удивленно уставился на нее, не зная, что сказать. Было бы крайне неловко объяснять, что он не отец Салимы, а Блейз ему не жена. Он какое-то время колебался, прежде чем ответить.

– Думаю, ее номеров достаточно. Мы с ней будем вместе. И вернемся сюда через пару часов. Если возникнут проблемы, тотчас звоните нам.

– Пока с ней все в порядке. Для нас главное – стабилизировать уровень сахара в крови, и еще ей нужен покой. Если все будет хорошо, завтра ее выпишут.

Врач уже сказал им то же самое. Поблагодарив медсестру, они ушли. Глядя на обоих, можно было подумать, что оба чудом остались живы после страшной катастрофы.

– Представляю, что за вид у меня сейчас, – сказал Саймон, когда они с Блейз ехали в лифте, – если она приняла меня за отца Салимы. Впрочем, я и ощущаю себя им.

– В таком случае, меня можно принять за ее бабушку или даже за твою, – с усталой улыбкой пошутила Блейз. Это надо же, медсестра приняла их за супругов! – Я страшно перепугалась, когда нашла Салиму в коме, – добавила Блейз, не в силах выбросить эту картину из головы, затем печально посмотрела на Саймона: – Извини, если я обвинила тебя в случившемся, пусть даже косвенно. Мне было ужасно стыдно, что, когда она была на волоске от смерти, мы с тобой занимались любовью.

– Мне тоже, – признался Саймон. Впрочем, теперь оба знали, что несчастье случилось позже, уже под утро. Даже если бы Блейз проверила дочь, это не отвратило бы беды. И все же сама мысль о том, что Салима едва не умерла, потрясла обоих. Блейз благодарила судьбу, что худшего не произошло. И Саймон тоже.

– Извини, что я была резка с тобой, – с виноватым видом извинилась перед ним Блейз, когда они вышли из больницы. Саймон остановился и пристально посмотрел на Блейз.