Идеально неподходящий

Мне нравится играть с братом, поэтому я целиком ухожу в игру. Мы толкаемся, выбиваем мяч, падаем, смеёмся до тех пор, пока после очередного моего падения не вмешивается Ник. Он молча внаглую утаскивает меня.

Сильно шлёпнув по пятой точке, он отпускает меня и даёт тарелку с мясом и салатом. Кто-то соскучился по профилактическим мерам?!

Я вся лохматая и со сбитой коленкой, Ник с мокрыми волосами, липкий и с садиной на скуле. Мы — шикарный дуэт!

Закончив, Ник отставляет тарелку и многозначительно смотрит на меня. Я тоже заканчиваю и откидываюсь на спинку плетённого кресла. Сочное, прожаренное, в меру пряное мясо было великолепным.

— А где же комплимент повару?

— Ты гениален! — целую его в щёку.

Пока есть время, я решаю немного прибраться.

— Погугли клининг, — ворчит Ник.

— Да-да, я осведомлена.

У нас не царские хоромы, а домик с тремя спальнями, поэтому я попросту не вижу смысла в привлечении сторонней помощи. Если поддерживать порядок, то уборка — не разгрузка товарного поезда вручную.

Отношу грязную посуду в дом и иду поправить мечи, которые перелапал Мирон. Ник следует за мной. Облокотившись на стену, он с интересом наблюдает за мной.

— Кстати, что с лагерем?

— Как я и думала это вопрос впечатлений. Друг бы приехал и начал делиться впечатлениями, а Лёшке похвастаться было бы нечем. Спасибо тебе ещё раз, — делаю паузу. Я ни с кем, кроме врачей и близких, не обсуждала аварию, в которую попал Лёшка, но Ник уже есть в моей жизни. Я хочу ему рассказать. — Чуть больше двух лет назад. В конце апреля. Такси, в котором ехал Лёшка, попало в серьёзную аварию. Лёшка был в критическом состоянии… продолжительное пребывание в реанимации, а потом врачи долго боролись за руку, но крайней меры избежать всё равно не удалось… — замолкаю. Я знаю Лёшину медкарту наизуть, только толку-то? Факт не изменен.

Поднимаю глаза к тополку, лишь бы жжение в глазах скорее отступило. Давящее ощущение в груди разрастается, а в памяти всплывают нечёткие картинки. С места аварии. Из больницы. Все они сливаются в единое размытое пятно, заполненное болью, отчаянием, пробирающим до костей страхом и бесконечной, неугасающей надеждой.

У Лёшки воспоминаний практически нет, но напоминаниями о том дне, кроме очевидного, остались шрамы, легкая тугоухость — последствие черепно-мозговой травмы, навязчивое внимание окружающих, ограничения в повседневной жизни и насмешки несмышлённых сверстников. Из-за последнего пришлось сменить учебное заведение на небольшую частную школу в городе. Это не специализированное учреждение, но классы меньше и Лёшка не единственный ребёнок с особенностями.

Ник обнимает меня и медленно ведёт ладонью по спине. Прикосновения невесомы. Именно такие как надо.

— В общем, протезировать и проводить дальнейшую реабилитацию было решено в Германии. И я поехала с ним. Мы провели больше полугода практически вдвоём…. Сейчас же он рвётся везде и всюду, лишь бы не сидеть дома. И желательно чтобы было побольше людей, а не только я, — всё-таки заканчиваю свою мысль, когда жгучая боль отступает.

— Вопрос, — говорит Ник, после небольшой паузы. В глазах цвета неба светятся понимание и сочувствие.

— Задавай.

— Почему ты?

— Родители не могли договориться, у них работа, да и сидеть на одном месте они не умеют. Бабушки с дедушками уже в возрасте. А больше вариантов нет.

Конечно, я понимаю, что кто-то из родителей бы всё равно остался, но в тот момент от происходящего меня перекручивало в день по несколько раз и слушать их обсуждения как лучше всё устроить было невыносимо. Наверное, для родителей острота переживаний прошла раньше, чем для меня!

Это мое решение восприняли спокойно, даже, возможно, с облегчением, в отличие от другого…

Я приняла недостающую сумму у дедушки Богдана, отца Матвея. Я думаю, что Матвей до сих пор злится на меня за это. А мне нет дела до его злости. Ситуация была не рядовая…

Частная клиника и постоянный переводчик — удовольствие не копеечное, денег не хватало даже учитывая, что родители Леры отдали почти все накопления. Дедушка предложил сумму, полностью покрывающую стоимость лечения, но Матвей категорически отказывался принять помощь!

Дедушка и Матвей до ситуации с Лёшкой были в нескончаемых контрах из-за образа жизни путешественников. Но общие переживания всех объединили и острые углы исчезли. Временно. Не знаю гордость, принципы или помутнение рассудка руководили Матвеем, но он искал какие-то альтернативы, вроде миллионного кредита, продажи дома и продажи клинков. Всё было безуспешно. Дом по щелчку не продашь, кредит при отсутствии стабильного заработка не горят желанием давать, а за клинками подавно очередь не выстроилась!

А время…. оно ведь не резиновое!

— Без обид. Поведение твоих родителей — пиздец.

Обижаться глупо, на мой взгляд. У Ника дружная семья, а моя тоже дружная, но весьма специфичная. Можно сказать, у нас с Колей разные понятия нормальности.