Идеальное отражение

– Неплохо. – Синдбад сделал паузу, наверняка вслушиваясь в собственные ощущения, а потом сел. Выпустил из руки «карташ», и тут я увидел, что кончики его пальцев – боевые импланты-генераторы.

А это значит, что передо мной – боец-энергик, способный метать «шаровухи».

– Приятно слышать, не зря старался, – буркнул я. – Кстати, игра, во время которой я тут оказался, закончилась победой защищавшейся стороны. Что, будешь радоваться или горевать?

Синдбад сжал кулаки, лицо его потемнело, а глаза блеснули гневом.

– Проклятые ублюдки, – прошептал он. – Они привели себе на помощь драконов! Если бы не это, мы прорвались бы и ушли! Никто не смог бы нас остановить, не то что эти жалкие...

– Привели драконов? – я хмыкнул. – У тебя не бред?

– Нет, язви меня джинн! – это Синдбад почти прокричал. – У них в команде нет сильных мнемотехников, но они как-то договорились с тварями техноса, обитающими в Серебряном Бору! Представляешь?

– Нет, – честно сказал я.

Да, мнемотехники могут подчинять биомехов и даже скоргов, и в то, что опытный умелец способен на какое-то время сковать волю одного дракона, я готов поверить. Но в то, что эти монстры идут на переговоры, что с ними можно просто общаться, заключать соглашения – никогда.

Они – другие, совсем чужие для нас, хотя изначально были созданы нашими руками.

– Но это все не важно, – продолжил я. – Ты в состоянии постоять за себя?

– В общем, да... – Он смешно сложил губы трубочкой. – Идти, стрелять, даже бежать – смогу...

– Ну, тогда я смело оставляю тебя одного, а сам топаю по своим делам. – Я улыбнулся, встал и закинул сумку на плечо. – Рад был познакомиться, если будете у нас на Колыме – заходите.

Я почти вылез в окно, когда меня догнал тихий возглас:

– Погоди, я с тобой.

– Куда? – Я повернулся, смерил Синдбада удивленным взглядом. – Ты даже не знаешь, куда я иду?

– Все наши погибли, я проверил – их контакты в М-сети исчезли, – он говорил достаточно твердо, и все же чувствовалась в его словах горечь, – и мне все равно, куда идти.

Этого мне еще не хватало!

Тащить с собой только что оправившегося от раны, почти совершенно незнакомого сталкера? Делить внимание между крайне опасной внешней средой и непредсказуемым «напарником»?

Нет, спасибо, даже с доплатой не надо мне такого счастья.

– Я обязан тебе жизнью, – продолжал Синдбад, решительно глядя на меня. – И хочу вернуть тебе долг! Не спорь! Я все равно потащусь за тобой, даже если ты откажешься, даже если попытаешься скрыться!

Помнится, еще в детском доме, когда нас обследовал умный дяденька-психолог, в моем личном деле он оставил заметку «Высокий уровень эмпатии, способность быстро интуитивно оценивать эмоционально-психологическое состояние собеседника». Это свойство не раз сослужило мне добрую службу, и до попадания в Пятизонье, и после, и сейчас оно шепнуло на ухо, что спасенный мной тип говорит совершенно искренне и что проще будет его убить, чем стряхнуть с хвоста.

– Ну ты и фрукт, – сказал я. – Значит, так – ты помогаешь мне дойти до Обочины, поскольку с одним «калашом» это будет сделать трудновато, а дальше мы расстаемся. Других вариантов взаимозачета я не приму, этого вполне достаточно.

– Годится.

Ладно, хоть спорить не стал.

Мы выбрались на открытое место, и тут мне пришлось подождать, пока Синдбад убедится, что это действительно его соратники лежат там, среди обагренных кровью камней. Вернулся он ко мне с темным от ярости лицом, гневом в глазах и затвердевшими желваками на скулах.

– Пошли? – спросил я. – Учти, шагать будем быстро, как бы тебе не отстать.

– Я тебе не джинн, но не отстану, – сказал он, и мы направились к неспешно вращавшемуся вихрю.

Переход через гипертоннель прошел без неожиданностей и особых неприятностей. Выкинуло меня неподалеку от ворот атомной станции, и только я оклемался, как на меня прыгнул раптор.

Эти твари скачут, словно блохи, только агрессивные, железные и в тонну весом.

Я не успел заорать или поднять оружие, как меня отшвырнуло в сторону, и металлические шлепки возвестили, что в дело пошел «карташ». Покатившись по земле, я подумал, что Синдбад, выручив меня, вот так сразу и отработал свое спасение, причем с лихвой.

Пройдя через гипертоннель первым, он и очухался быстрее, и резво оценил обстановку. Разобрался, что чугунок сейчас превратит меня в груду переломанных костей, и вмешался.

Что же, молодец.

Пару раз ударившись, я перекатился на живот и выставил «калаш», но стрелять оказалось не в кого. Атаковавший меня чугунок превратился в груду искореженного металла, а его собратьев видно не было. Похоже, разбрелись по окрестностям, засранцы железные, или пали в неравной борьбе с местными биомехами.

Синдбад стоял чуть в стороне, тяжело дышал и кривился, и по всему было понятно, что парню хреново. Но ствол он не опускал, да еще и поглядывал по сторонам – не шевельнется ли еще какая механическая гнида?

– Спасибо, – сказал я. – Теперь, как ты понимаешь, мы квиты. Можешь возвращаться...