Идеальное отражение

– Ты уверен в этом, Лис? – Новый голос был шелестящим, тихим и злобным, и прозвучал он настолько отчетливо, словно его хозяин стоял на расстоянии вытянутой руки.

Если бы не склонность Циклопа к пафосным высказываниям, я бы в этот день и погиб. Проклятый джинн подобрался вплотную, пользуясь способностями метаморфа, и шел он, скорее всего, за Синдбадом. Встретил того за южным КПП, где бритоголовый оставил оружие, и двинулся следом.

Очень простой и разумный ход, который мы не просчитали.

Если бы я опоздал с падением на считанные доли секунды, то тоже погиб бы. А так я шлепнулся на землю, и луч армгана прошел надо мной. Синдбад, не теряя времени, дал очередь из «карташа», и, судя по крику боли, попал.

– Бегом! – завопил я, стартуя прямо с четверенек и на ходу вытаскивая из кармашка гранату.

Это было очень рискованно – взрывать ГП-1 прямо за своей спиной, но иного варианта отвлечь Циклопа и не дать ему пристрелить нас я не видел. Армган – оружие дорогое, энергоемкое, и пользуются им только очень продвинутые и крутые перцы, вроде нашего джинна.

Но зато и снять из него бегущего – легче легкого!

Граната грохнула, волна плазмы едва не подтолкнула нас в задницы, и мы понеслись еще быстрее. Охладитель костюма справился с возросшей температурой, разве что на мгновение мне стало очень жарко.

– Стой!... Хватит!.. – провопил Синдбад через пару километров, когда мы почти достигли Нежиховского урочища.

– Да? – Я остановился.

Грудь ходила ходуном, а мышцы ног недвусмысленно намекали на то, что такие нагрузки не одобряют. Очень хотелось надеяться, что раненый Циклоп сгорел в огне взрыва, но верилось в это слабовато.

– Здорово, что ты его подранил, – сказал я, более-менее отдышавшись. – Жалко, что не убил.

– Джинн я тебе, что ли? – огрызнулся Синдбад. – Наверняка он рядом со мной все это время ждал. Мне пару раз казалось, что неподалеку кто-то мелькает, но увидеть я ничего не мог.

– Он-то как раз джинн. – Я оглянулся в ту сторону, где остался Циклоп: наверняка оклемается, сволочь одноглазая, и двинется за нами в погоню. – Наш единственный шанс выжить – убраться в другую локацию, так что берем руки в ноги и двигаем. Тамбур ждет нас.

– Куда убраться?

– А это мы обдумаем, пока до него дойдем. – Я еще раз просканировал окрестности, и мы пошли: на этот раз по самой прямой дороге, что ведет от Обочины на Синцы, Машево и дальше к переправе.

«Куда?» – очень хороший вопрос.

Вариантов на самом деле четыре, не считая мифического Узла, куда стремиться можно с тем же успехом, как и в Шамбалу. Казантип отпадает сразу, туда соваться можно только в том случае, если ты дружишь с Орденом. Сосновый Бор – в общем, тоже, там все под контролем военных, да и укрыться особенно негде.

Плюс не забудем за что-то невзлюбивших меня праведников.

Остаются Академзона и Москва, и там, и там места много, но если в Новосибирске имеется «центральная власть», то есть группировка, сумевшая стать много сильнее остальных, и не просто группировка, а «Ковчег» во главе с Хистером, то на территории бывшей столицы царит полный хаос. Там орудуют десятки банд, шляются сотни мелких групп – ходоки, наемники, отряды «чистильщиков», всякие чудные придурки, вроде неодруидов, и вообще непонятно кто с неизвестным происхождением и темным настоящим.

Скрыться в этом бурлящем супе из довольно неаппетитных ингредиентов проще всего. Переждать какое-то время, пока враги чуток остынут, а затем отправиться на поиски мерзкого дубля.

Никто не знает, как это порождение Пятизонья поведет себя, но обратно в Старую Зону, где бряцают оружием Циклоп и Антипа со товарищи, он вряд ли сунется. Да еще и наверняка «наследит» так, что в М-сети появится информация, и сделать с этим пока, к сожалению, ничего нельзя.

– Хм, – сказал я, придя к этому выводу. – У тебя как, много врагов в московской локации?

– Имеются, – ответил Синдбад. – А ты что, думаешь намылиться туда?

– Еще как думаю. Можно, конечно, в узловики вступить или в егеря податься, но и то, и другое нравится мне куда меньше. Защита, конечно, защитой, но придется затем всю жизнь на дядю горбатиться.

– Если бы на дядю, – он усмехнулся. – На великого Командора или ужасного фюрера.

– Очень рад, что мы пришли к консенсусу, – сказал я. – Осталось прийти к тамбуру, не попасться по дороге чугункам в лапы, не угодить в ловушку, и все будет просто замечательно.

Пока мы шли довольно легко, а из биомехов видели лишь парочку адских косильщиков, неспешно кативших куда-то по своим железным делам. Агрессии они не проявили, на всякий случай угрожающе пощелкали острыми лезвиями на торчащих впереди подвесках.

Что-то вроде предупреждения – не суйся, хуже будет.

Вечер потихоньку превращался в ночь, снег продолжал падать, но благодаря имплантам я видел все не хуже, чем в ясный полдень. Циклоп если и шагал за нами, то был далеко, а Антипа и его головорезы наверняка еще выбирались из Обочины, матеря гнусного Лиса.

И тут, едва я почти расслабился, Пятизонье напомнило, что оно плохо подходит для прогулок.

– Стоп, – сказал я, когда у меня внезапно заложило уши. – Ты ничего не чувствуешь?