Идеальное рождество Бонбон

Тем временем лес стал совсем еловым, ей и осталось, что остановится и оглядеться вокруг. Внимание ее привлекла голубая ель, высокая, мягкая и невероятно рождественская. Казалось, от одного ее вида, должно было появиться праздничное настроение и колокольчики в голове напевали jingle bells. Бонбон недолго думая, ловкими движениями срубила елку, и полная энтузиазма начала пробираться назад к дому. Минут через десять, а может и все двадцать, она поняла, что ельник не кончается. Ею овладело легкое чувство тревоги, но Бонбон была не из тех, кто легко сдаётся. Она немного свернула вправо и бодро зашагала, проваливаясь в снег. Но ни через пять, но через десять минут лес и не думал кончаться. Бонбон сдала вправо ещё немного, в полной уверенности, что скоро займётся нарядом для своей рождественской ёлки. И какого же было ее удивление, когда ельник стал гуще, а море так и не появилось на горизонте.

Тем временем зимний короткий день подходил к концу. Бонбон устало тащила елку по снегу позади себя. Она перестала понимать куда идёт и просто вяло брела туда, где ей казалось, должен быть дом. Но дома не было видно, сумерки сгущались, а сил оставалось все меньше.

Бонбон уронила елку и села на ее ствол. Она долго смотрела в одну точку на снегу, думая о том, что в Рождество должно быть все идеально, как, впрочем, и в любой другой день, но уж в Рождество конечно же особенно. Она поняла, что смертельно устала и, вытирая слёзы холодными рукавицами, незаметно для себя уснула прямо на рождественской конкурсной ёлке.

Так и могла бы закончиться эта история об отважной и очень требовательной к себе Бонбон. Но было Рождество, а в это время всегда происходят чудеса. Когда она проснулась, то все также лежала на том же стволе дерева. Было холодно и Бонбон уж было подумала, что на этом ее маленькая история может оборваться. Ей стало по-настоящему страшно.

Вдруг она услышала звон. Он шёл откуда-то сверху и становился все громче и громче. В чёрном декабрьском небе Бонбон увидела сани, запряженные оленями. Она потёрла глаза, но мираж приближался, а звон колокольчиков усиливался. Сани опустились с грохотом прямо рядом с ней. Из-за штурвала неуклюже спрыгнул на снег Санта Клаус.

– Бонбон, – сказал он с укором, – почему ты спишь в лесу в Рождество?!

Она не нашлась, что ответить и стояла, поражённая и восторженная.

– Садись в повозку, – скомандовал он, и поддерживая ее за локоть, подвёл к саням.

Сам он уселся спиной к ней и закричал:

– Ну, вперёд!

– Ой, ёлка! Моя конкурсная елка! – завопила Бонбон, увидев, как ёлка остаётся внизу.

Санки зависли на миг в воздухе, а дерево волшебным образом поднялось и уложилось сзади само.

– Бонбон, укройся одеялом. Оно лежит рядом с тобой на сиденье и расскажи мне все же, что ты делала ночью, одна в лесу, – сказал Санта.

– Спасибо, – пропищала Бонбон и укуталась в одеяло, – я хотела выиграть конкурс на самую красивую елку, хотела нарядить ее идеально и хотела быть лучше всех, – сказала она устало и поняла, что почти засыпает под теплым одеялом.

– Ох, Бонбон, ну разве же Рождество об этом? Разве не о том, чтобы наслаждаться атмосферой праздника? Разве не о том, чтобы нарядить себя, если ёлка далеко в лесу или не о том, чтобы съездить к родным в гости или пригласить всех к себе?

– Я не люблю ездить в гости и гостей не люблю, – прошептала Бонбон.

– Разве стоило ради звания самой идеальной рисковать своей жизнью, Бонбон? Ох, Бонбон, – покачал головой Санта.

– Ммммм, – отозвалась она в полудреме.

Ей снилось, что вся ее родня приехала к ней на Рождество и как бы они не раздражали ее обычно, было так тепло и спокойно. Горела печка, на столе дымился чайник, все суетились и хлопотали, а в центре комнаты стояла ёлка. Украшена она была, прямо скажем, посредственно, но почему-то очень радовала глаз.

Бонбон проснулась утром в своей постели. Она потянулась и зарылась носом в одеяло ещё поглубже. Тут она увидела у двери велосипед. Тот самый, красного цвета! Бонбон скинула с себя одеяло и побежала к подарку. Велосипед был обвязан красной лентой, а на руле было прикреплено письмо. На конверте значилось «Для Бонбон». В дверь постучали. Бонбон подпрыгнула от неожиданности. За дверью стояли тетушка Гиз, дядя Отто и их пёс Гизмо.

– Бонбон, здравствуй, дорогая! Нам пришло письмо, что ты собираешь всю семью на праздники, – прощебетала тётушка Гиз в своей привычной соловьиной манере. Мы с Отто сразу решили приехать, думаю и остальные скоро подтянутся. Заходи, заходи Гизмо, а то отморозишь лапки! – она бодро прошагала в комнату.

– Привет, привет, – ошалело ответила Бонбон и почему-то улыбнулась.

Дядя Отто прошагал в гостиную, оставляя за собой грязные следы на идеально вымытом полу и сразу стал топить печь, а тётушка бегала туда-сюда с посудой и чайником и ворковала о чём-то неважном, Гизмо громко и задорно лаял.

Бонбон открыла письмо.

«Дорогая Бонбон, в Рождество происходят чудеса! Будь счастлива в новом году! Обещай, что кататься стаешь не раньше апреля. До встречи в следующем году. С любовью, Санта»

И тут в дверь снова постучали.