Идеальное совпадение Адель Роуз (СИ)

   – Ты покажешь мне основы турнирной магии.

   – Я?! – oбескураженно уточнил он.

   – Мейз,ты занимался турнирной магией? - восхитилась Юна. - Как чудесно!

   – В шестом классе, - не скрывая раздражения в голосе, припомнил тот, - и это был поистине чудовищный опыт.

   – В шестом классе? – с подозрением покосилась я на друга. – Совсем недавно. Всего-то десять лет назад.

   Отчего-то мне казалось, что тогда мы ходили в младшую школу,и именно возраст позволял Мейзу перед каждой тренировкой вдохновенно выть в подушку, размазывая по наволочке в цветочек сопли.

   – Я ничего не помню.

   – Сколько тебя знаю,ты икогда не жаловался на память. Уверена, что с турнирной магией, как с вязанием: голова забыла, а руки помнят.

   – Этим их шестом размахивать – не петельки на спицах перебирать, – нетерпеливым тоном объявил будущий тренер.

   – Тебе лучше знать. Из нас двоих именно ты умеешь вязать, – парировала я.

   – Мейз умеет вязать?! – вскрикнула Юна.

   – Получше городских мастериц, – охотно поделилась я. - На каждый Новый год дарит всем разноцветные шарфики и варежки. Очень милые. Если попросишь, он и тебе свяжет. Ой, я еще про печенье не рассказала!

   – Печенье? – восторженно повторила Юа и бросила на парня уважительный взгляд. - Ты ещё и печь умеешь? У нас дома служит повар, но папа каждое воскресенье сам готовит завтрак.

   У нас папа был способен разве что сжечь завтрак… Если бы он занимался этим каждую неделю,то мы с мамой превратились бы в ярых прихожано храма божественного слепца и с раннего утра в воскресенье сбегали на проповеди. Дешевле обошлось бы.

   – А какие Мейз маринует кабачки с красным перцем… – мечтательо закатила я глаза.

   В отрочестве роль подружки-умницы, с которой меня вдохновенно сравнивала неугомонная родительница, досталась Мейзу с его странными увлечениями.

   В тринадцать лет он ни с того ни с сего начал вязать, высокомерно заявив, что медитативное занятие учит усидчивости. Подозреваю, в тот год он в кого-то влюбился и таким нехитрым образом успокаивал нервишки. Но родительница-то была не в курсе, что лучшее снадобье от разбитого сердца – вязание,и съела мне плешь на голове, дескать, даже мальчики способны освоить простейшие плетения на спицах, а ее дочь разве что клубок запутает.

   Но роковым в моем отрочестве стал день, когда мелкий (в то время) гаденыш решил освоить кулинарию и с первого раза испек миндальные печенья!

   Страшно вспомнить, чтo происходило с мамой. Три недели я боялась возвращаться домой после занятий – едва заходила в двери, сразу попадала к очагу. Складывалось впечатление, что она тренировала единственную дочь для службы королевской поварихой. Какое счастье, что из-за ежедневных кухонных подвигов у меня снизился учебный балл, и папа решительно прекратил мучения! До сих пор на коврижки с джемом и слойки с козьим сыром не могу смотреть без содрогания. Готовить тоже терпеть не могу.

   – В общем, он у нас очень разносторонний парень, – бессовестно подлила я меду в чашу его самомнения, - просто кладезь талантов!

   – Так быть, - удовлетворенно кивнул Мейз, - потренируемся.

   Неожиданно приятель протянул длинные руки и забрал у меня миску с супом, откуда аппетитно высовывался осколок мозговой косточки, обвернутой в мягкое мясо.

   – Почему ты средь бела дня воруешь мою еду? – непонимающе проследила я за приземлением тарелки в центр стола и немедленно плюхнула в глубину бульона облизанную ложку, что бы у нахального вора не возникло желания приончить лишнюю порцию.

   Он даже бровью не повел и уверенно ответил:

   – Когда будешь прыгать по залу, скажешь спасибо, что не переела.

   – Да я уже очень благодарна , если ты не заметил, – возвращая тарелку на законное место, в смысле, к себе на поднос, уверила я. - Тут переедать вообще-то нечего.

   н сглазил – объелись все трое. Тренировку пришлось отложить на пару часов. За это время я успела сходить в библиотеку за дуэльным кодексом. Хотелось до конца быть уверенной, что Гаррет не сумеет меня выставить из Элмвуда, когда… в смысле, если победит.

   У правил проведения магических поединков оказалось почти семнадцать редакций! Я выбрала самую последнюю, всего лишь столетней давности. Потом поприставала к смотрителю читального зала, пытаясь выяснить, нет ли текста свежее, но оказалось, что в холодном мрачном Норсенте действительно застряли в темных временах первородного языка и договорных браков.

   – Нашла кодекс? – спросила Юна, когда я вернулась в общежитие. Она уже успела переодеться в спортивную форму, хотя тренироваться не собиралась. Видимо, хотела поддержать командный дух.

   – Столетний, - проворчала я. - Хорошо, что у меня такой же старый словарь.

   – У тебя есть словарь старых слов? - вoсторенно воскликнула сoседка. – Откуда?

   – На блошином рынке купила, - пожала я плечами, заходя за ширму, что бы натянуть спортивную форму с алой эмблемой Академии общей магии в Но-Ирэ. - Просили пятьдесят, но удалось сторговаться за двадцать пять.

   – Тысяч динаров?

   – Каких тысяч? Сантимов!

   Последовала странная пауза. Переодевшись, я выглянул из-за ширмы.