Идеальное свидание (СИ)

Сердце колотилось все сильнее, словно хотело сломать грудную клетку и лягушкой выпрыгнуть наружу. Ноги дрожали, подгибались в коленях. Я уловила движение, и почти в ту же секунду его губы накрыли мои — тяжело и горячо.

Я замерла, не веря себе.

Не может быть… не может!

Или все-таки может?

Я исключила первого из шестерых, того, с кем провела тогда вечер, потому что казалось: его узнала бы, почувствовала. Но, похоже, сознание отвергало его в зримом облике — слишком обычного, слишком земного, тогда как подсознание вопило и топало ногами.

Уже не думая ни о чем, я подалась вперед, но встречное движение погасило порыв и еще сильнее вжало меня в стену. Я узнавала, узнавала его — и то, как тонко он обводил мои губы языком, и как собирал их своими, чтобы тут же раздвинуть и поймать мой язык. Узнала, как плотно легла в ладонь грудь, когда он вытащил из юбки блузку и забрался под нее, сдвинув вверх лифчик. Узнала наконец его запах, пробившийся сквозь тяжелый парфюм, как росток сквозь асфальт, — запах чистого мужского тела, свежего пота, запах возбуждения и желания.

— Черт, это правда ты, — прошептал он, и я узнала их, те особые интонации, с которыми никогда не говорил Щукин.

Да потому что это не Щукин целовал меня сейчас, а тот незнакомец-невидимка из клуба, и я не знала, как их совместить. Или, точнее, не хотела совмещать.

Член твердо упирался мне в живот, флеш вспыхнул в темноте ослепительной искрой, только не зрительный, а чувственный: как глубоко и плотно он входил в меня. Желание вспороло тело горячей стрелой, от горла к животу, между ног мгновенно набухло, влажно и скользко. Я поскуливала тихо, запрокинув голову, а его губы медленно опускались по шее, от подбородка к ямочке между ключиц.

Все вокруг исчезло. Никакого лифта, никакого бизнес-центра — ничего. Только ночь, только темнота, и мы вдвоем. Но эту иллюзию разорвал хрип из динамика и голос диспетчера:

— В лифте! Сейчас поедем!

Вспыхнул свет, и я увидела на лице Щукина то же самое растерянно-недоумевающее выражение, как и на планерке. Только на этот раз оно не исчезло через секунду.

Лифт дернулся и поехал, я еще успела судорожно вернуть на место лифчик и заправить блузку. Двери разошлись, Щукин пропустил меня вперед, и я рванула по коридору с такой скоростью, как будто за мной гнались волки.

Никто за мной не гнался, кстати. Остановившись у своей двери и не попадая ключом в замочную скважину, я оглянулась воровато через плечо — и никого не увидела. Коридор был пуст. В кабинете, бросив сумку мимо стула, закрыла дверь изнутри. Села за стол, обхватила голову руками.

Монетка, говоришь, прилетела?

Вот теперь я точно не знала, что делать. Здравый смысл вопил во всю глотку: беги, дура, беги со всех ног. Раньше — это были даже не цветочки, а бутончики. А вот сейчас ты вляпалась так, что хрен откопаешься.

Запищал телефон, и я посмотрела на него как на ядовитую гадину. Но это была всего лишь секретарша Сергеича, которая передала: босс желает знать, что я там решила.

Да-да, я тоже желала знать. Но не знала.

Потому что ситуация теперь выглядела предельно просто. В темноте, не видя друг друга и ничего друг о друге не зная, мы монтировались идеально. А на свету друг друга просто не выносили. Как будто две разные ипостаси — дневная и ночная. А еще я понимала, что, вопреки здравому смыслу, уйти сейчас будет крайне сложно.

Если бы я услышала о таком или прочитала, подумала бы, что это какой-то бред, — настолько все было абсурдно. Однако происходил этот самый бред не с кем-то, а со мной. Наяву.

Побродив по кабинету взад-вперед, я вышла в коридор и медленно, как загипнотизированный удавом кролик, двинулась в директорскую сторону. При этом абсолютно не представляя, что буду говорить. Ноги словно сами вели меня туда.

Секретарши в предбаннике не было, зато у окна стоял Щукин и смотрел во двор. Удрать я не успела — он услышал шаги и повернулся.

Глава 14

Это было как в кино, когда герои смотрят друг на друга, а все вокруг впадает в летаргический сон, даже мухи застывают в полете. Мне показалось, что это продолжалось долго, но вряд ли на самом деле было так. Не выдержав его взгляда, я сморгнула и отвернулась. И поняла, что надо уходить. Резко, рывком. Как отрывают восковые полоски для эпиляции. Потому что находиться рядом с мистером Хайдом, зная о докторе Джекиле*, не смогу.

Паузу прервал Сергеич, вышедший в предбанник.

— А, Дина. Что вы решили?

— Ухожу, Руслан Сергеевич, — взяв из принтера лист бумаги, я нашла ручку и начала писать новое заявление. Под аккомпанемент давящей тишины, которую нарушало лишь цоканье настенных часов.

— Значит, ваша проблема с Игорем Николаевичем не разрешилась? — уточнил он, когда я протянула ему лист.

— Н-нет, — с запинкой ответила я. — То есть все нормально с Игорем Николаевичем. Я просто хочу уйти. С завтрашнего дня.

— Подождите, Дина Андреевна, — возразил он. — Мы как с вами договорились? Если проблема не решится за две недели, я вас отпускаю без отработки. А теперь вы говорите, что причина уже в другом. Вы просто хотите уйти.