Идеальное вторжение

Жизнь доказала верность догадки Дмитрия Николаевича. Время от времени ему пришлось контактировать с главарем вымогателей по кличке Бандерлог. Рэкетир даже выплачивал Ярошу деньги, при этом с гнусной ухмылочкой заявляя, что всякий труд должен вознаграждаться. На самом деле он подсаживал чиновника на крючок, отлично понимая, что со временем компрометирующая запись утратит свою актуальность. А новой возможности Дмитрий Николаевич вымогателям больше не предоставлял, законспирировав финансовые расчеты со своими подопечными. Более того, Ярошу удалось заполучить убойный компромат на самого Бандерлога. Вышло это по счастливой случайности, и рэкетир пока не догадывался, насколько мощное оружие оказалось в руках у чиновника.

Но жизнь шла, стремительно меняя условия игры. Мелкие бизнесмены постепенно уходили под ментовские крыши. Бандерлог все реже контактировал с чиновником. Он наверняка переключался на другой бизнес. Ярош не знал, какой именно, и уверен был лишь в том, что тоже криминальный.

Ему пришлось оставить насиженное место. Дмитрий Николаевич и сам понимал, что до неприличия долго застрял на маленькой должности. Однажды им случайно заинтересовалось высокое руководство. Мол, отчего у вас мужчина столько лет сидит на одном месте? Понятно, если бы это была женщина. Декретные отпуска, болезни детей, то да се. Но мужик должен делать карьеру. Или уходить в помощники ассенизатора, если совсем тупой.

— Да нет, он хороший работник, и приказ о его повышении уже давно готов. Просто он не видит себе достойного преемника, — зачастил начальник Дмитрия Николаевича.

— Не видит преемника на такой смешной должности? Да вы совсем у себя охренели! — возмутилось большое руководство.

— Я сегодня же исправлю допущенную ошибку, — торопливо заявил начальник Яроша.

Так внезапно Дмитрий Николаевич покинул насиженное место и уселся в престижное кресло, при этом заметно потеряв в доходах и взвалив на себя куда больший груз ответственности. Хуже того, Ярош оказался в эпицентре затеянного властями эксперимента. В его кабинете установили видеокамеру, а на двери — кнопку включения записи. Теперь любой посетитель, если он того желал, мог нажать эту кнопку, и чиновник оказывался в прицеле объектива. Разговор тоже фиксировался, поэтому исключались любые намеки на взятку. Дмитрий Николаевич был тертым калачом, и он бы нашел способ обмануть контролеров, если бы давно вел дела с приходящими к нему людьми и брал у них деньги. Увы, наладить взаимовыгодное сотрудничество с новым человеком, когда фиксируется каждое слово, оказалось выше его сил.

А тут еще неожиданно позвонил Бандерлог и назначил встречу. Они едва успели обменяться рукопожатиями, как раздраженный Ярош принялся выговаривать бандиту:

— Ты понимаешь, что делаешь? А если нас засекут?

— Раньше тебе это было по барабану, — ухмыльнулся Бандерлог.

— Раньше я был обычным чиновником, каких в Москве тысячи. Попробуй, уследи за каждым! Теперь я стал начальником, и если будут зафиксированы подозрительные контакты, меня уволят.

— Странно, от журналюг известно о встречах больших начальников с ворами в законе, — с той же ухмылочкой продолжил Бандерлог.

— Вот только я не дорос до большого начальника.

— Так и я не вор в законе.

— Мне хватит и тебя, чтобы вылететь с работы. Наверняка правоохранительные органы догадываются о твоих проделках.

— Какие проделки! Я — честный законопослушный гражданин, — принялся ерничать Бандерлог.

— И в Ракитино бывал только проездом, — в тон ему сказал Ярош.

Он был сильно раздражен и только поэтому намекнул на известную ему тайну. Увы, Дмитрий Николаевич недооценивал убойной силы доставшейся ему информации. Он думал, что ее передача соответствующим органам гарантирует Бандерлогу лет пять тюрьмы. На самом деле бандит тогда упорол серьезный косяк, и если бы братва узнала о его роли в Ракитинских событиях, смерть Бандерлога была бы так же неотвратима, как заход солнца.

Ухмылка мгновенно исчезла с лица бандита. Он понял, что они с чиновником поменялись местами, и теперь Ярош мертвой хваткой держит его за горло. Только чиновник не до конца осознает важность имеющейся у него информации, чем надо бы побыстрее воспользоваться.

Сделав вид, будто осознал свою ошибку, Бандерлог успокаивающе произнес:

— Ладно, расслабься. Раз ты стал такой важный, я прекращу тревожить тебя из-за всякой ерунды, буду обращаться только в крайнем случае.

На самом деле он решил, что эта их встреча с Ярошем станет последней. Ну не ходить же ему на похороны Дмитрия Николаевича. А чиновника обязательно надо замочить. Слишком опасной информацией он владеет и, как убедился Бандерлог, может случайно проболтаться.