Идеальное вторжение

И Жирносек вспомнил. Случилось это перед ужином, и озарение мигом отбило аппетит. Кажется, Истомина брала интервью у главврача, и Жирносек случайно встретил их, шествующими по коридору терапевтического отделения. Набравшись нахальства, Богдан Ильич позвонил главврачу поликлиники, из которой ушел к Фитилю. Тот напряг извилины и через минуту сообщил:

— Да, была у меня такая журналистка, все допытывалась насчет лекарств, которые врачи назначают по рекомендациям дистрибьюторов зарубежных фармакологических компаний.

Главврач даже вспомнил название издания, которое представляла журналистка.

— Опаньки! — воскликнул Жирносек.

Теперь ему не пришлось особо напрягаться, память выдала ответ в ту же минуту, так как другой журналист из этого же издания приходил к нему совсем недавно. Звали его Игорем Буданцевым.

Глава 31

В следственный отдел московской прокуратуры пришел анонимный сигнал. Неизвестный доброжелатель (как традиционно подписался анонимщик) утверждал, что в криоцентре «Новая жизнь» убивают клиентов. Никаких доказательств в письме не приводилось, автор опирался исключительно на голословное предположение об абсолютном превосходстве американских технологий над российскими.

«Если в США только сейчас разработали прижизненные методы заморозки, то наивно думать, будто в отечественном НИИ, обескровленном отъездом лучших умов, занимающимся, в отличие от разжиревших американцев, главным образом актуальными для народного хозяйства темами, а не какой-то там заморозкой, совершили аналогичное изобретение».

Обвинение было очень серьезным, поэтому, несмотря на отсутствие фактов, советник юстиции, по долгу службы разбиравшийся с жалобами анонимных трудящихся, снял трубку телефона:

— Орлов, зайди ко мне.

Ознакомив подчиненного с анонимкой, советник вопросительно посмотрел на него.

— Надо прошерстить эту «Новую жизнь». Конечно, трудно поверить в такую наглость, но не всех беспредельщиков перебили в девяностые и начале двухтысячных, кое-кто остался. А заморозка, она типа наперстков, такой же развод. Поскольку лохов у нас всегда хватало, тут можно хорошо подняться на бабки.

— Так давай, шерсти, — озадачил подчиненного советник…

И едва ли бы Фитилю удалось отмазаться, но вновь помогли средства всемирной коммуникации. Мать Рустама Дзагоева всегда смотрела новости из России по спутниковой тарелке. Они вместе с сыном, очень способным молодым биологом, десять лет тому назад перебрались из России в Америку. В одном из выпусков новостей промелькнул коротенький сюжетик о российском криоцентре «Новая жизнь». Когда Рустам вернулся домой, мать рассказала о нем сыну. А как иначе, если Рустам, приехав в Америку, устроился к Яну Хиллу, вместе с ним разрабатывал антифриз и перешел к Дереку Олдмену. Рустам отнесся к новости достаточно легкомысленно. Где они, а где «Новая жизнь»? Слишком большое расстояние их разделяет, чтобы фирмы оказались конкурентами. Хотя прыть россиян молодого ученого удивила. Как они при нищенской материальной базе, отсутствии современных приборов и реактивов, почти символической отплате труда умудряются совершать открытия? Да, богата Русь талантами, а пресловутое научное любопытство позволяет творить почти на голом энтузиазме. Как там говорил Эдисон? Настоящий мастер должен уметь пилить буравом и буравить пилой, тогда у него все получится. Кажется, таких мастеров осталось в российской науке предостаточно.

Все же Рустам поведал Олдмену о далеких конкурентах. Дерек отреагировал на известие куда серьезнее, чем его молодой сотрудник. Во-первых, понятие частной собственности, в том числе интеллектуальной, было для него свято. Во-вторых, как серьезный бизнесмен, Олдмен распланировал свое дело на годы вперед, когда-нибудь он собирался проникнуть на рынки Европы, Китая и России. И здесь российский конкурент оказывался серьезным препятствием. Дерек поинтересовался у Рустама, слыхал ли молодой человек о ведущихся в России криогенных разработках. За всю биологическую науку бывшего отечества Рустам поручиться не мог, но известные ему ученые занимались другими проблемами. Для верности Олдмен попросил молодого человека просмотреть российские научные журналы. Так всплыла фамилия Комарова.

— Он два года шел по ложному пути. Мы, если помните, тоже надеялись выделить антифриз из крови рептилий, но у того оказались токсические свойства, — напомнил Рустам Олдмену.

— А потом? — спросил Дерек, имея в виду Комарова.

— А потом возникла «Новая жизнь».

— Значит, либо статьи Комарова являлись дезинформацией, либо наш секрет был украден, — категорически заключил Олдмен.

Ему даже на мгновение, на миллисекунду не могло прийти в голову, что русские выдают за чудо-антифриз то самое ядовитое вещество, что они без всяких колебаний убивают своих клиентов, цинично оправдываясь, что тем все равно осталось два раза в туалет сходить.