Идеальность (СИ)

- Трахалась с женатым парнем. Понимаешь, как кролики. Последний год или около того.

Паша снова пожал плечами.

- Я не мастер утешать или вправлять мозги, да? Но я тебя хорошо знаю. После того, что ты вытворяла несколько лет назад, трахайся с кем хочешь — никто не осудит.

Он имел ввиду наркотики, депрессию, алкогольную зависимость, разрыв контракта с «Первой звездой», скандалы в прямом эфире, те жуткие фотографии и короткие ролики «домашнего порно», которые раскопали в интернете газетчики — длинный вонючий шлейф новостных лент шестилетней давности.

Шлейф этот тянулся до сих пор, то и дело мелькал на задворках региональных телеканалов и проскакивал в глянцевых журналах. Надо было стать звездой, чтобы эффектно сорваться с неба в бездонную черную пропасть. А когда Лера достигла дна — снизу постучали. Она не думала, что этакая банальность, годная разве что для статуса в социальной сети, случится на самом деле.

Она затянулась, отметив, что хватит сигарет на сегодня, а то уже начинает драть горло. Лера не курила с двадцати лет. В двадцать четыре снова начала, потихоньку. Сейчас ей было двадцать пять. Надо ли снова бросать?

- Этот парень, с которым я встречалась, умер вчера утром. А потом мне позвонили с его рабочего телефона, где был записан мой номер. И молчали в трубку.

Пашка неопределенно хмыкнул.

- Думаю, его жена в курсе. Если не знала раньше, то знает сейчас, - продолжила Лера. — А я, как настоящая паршивая овца, приперлась на его похороны. Ты не представляешь, что я сейчас чувствую.

- Упаси Боже представить, - сказал Пашка. — Ты мне напоминаешь каучуковый мячик, который бросили в комнату, полную стеклянной посуды. Я даже не знаю, жалеть тебя или нет.

- Не надо жалеть. Это я так, выговориться. Больше не кому… Зачем я вообще приехала, а?

Пашка пустил дым носом.

- Потому что мы родственники, - сказал он. — Супруга усопшего — наша двоюродная сестра. Не сказать, чтобы мы все дружно и тесно общались, но есть такой странный парадокс в этом мире: смерть объединяет и уравнивает. Сечёшь, о чем я? Когда ты валялась в больнице, все они были рядом. Когда другая наша сестра сделала аборт и пошли осложнения — мы ведь тоже приперлись. Всё закономерно. Круговорот родственников в природе. Пусть они богатые и отвратительные лично мне, я все равно делаю вид, что с ними дружу. Вот и ты делай.

- У тебя самокрутка с коноплей?

- Нет. Я просто немного выпил рано утром. У меня есть коньяк, от бессонницы. Почитал и выпил. Не думал, что ты заедешь раньше десяти. Но суть проста: как бы кто себя не вел, на кладбище все едины. Скорбь и слезы на лицах, неторопливые движения, усталость в ногах, мысли о смерти. Вон, смотри, первые скорбные ласточки.

Он ткнул в сторону тропинки. Из-за кустарника показалась пешая процессия — несколько пожилых людей, одетых в черное, элегантное. Дальние родственники Дениса или вроде того.

- Они печальны, - продолжил Пашка, — потому что прожили долгую жизнь и понимают, что смерть близка. А чьи-то похороны — это еще один кирпич в их дороге на ту сторону. Помнишь, мама говорила, что хочет умереть раньше своих подружек? Мол, невыносимо тяжело бывать на похоронах, потому что за спиной никого не остается. Как будто с каждой новой смертью исчезает невидимая защита.

- Ты меня вгонишь в стресс.

— Моя дорогая, стресс — это реакция организма на что-то новое. А ты уже видела смерть. Так что переживешь.

Лера вышла из салона, во влажную духоту осеннего утра. Свет был рассеянный, тяжелый, от него болели глаза. Ощущалось скорое начало грозы. Пожилые люди — две бабушки и дедушка — помахали ей. Лера ответила, размышляя, куда могли деться её солнцезащитные очки.

Невыносимо захотелось уехать. Соваться на похороны Дениса — великая глупость. Как поведет себя Ната, его жена? Как поведет себя сама Лера, когда увидит Дениса в гробу?

Пашка тоже выбрался на улицу, тяжело дыша, не выпуская из пухлых губ самокрутку. Когда-то Пашка был спортивного телосложения, «качок», мечта всех девчонок местного юридического института, холеный парень с модной стрижкой, умный и начитанный — на коне! Сейчас он мог соблазнить разве что библиотекарш. У него появилось пивное брюшко, нависающее над портупеей, постоянно краснели щеки, была одышка, а еще из горла то и дело вырывался хриплый кашель, как у туберкулезника. Острый ум, конечно, остался. Но кто его ценит в современном обществе?

- Напомни, когда ты забросил тренировки? — спросила Лера.

- Как только понял, что смысл жизни в другом, - ответил Паша. — Красивое тело не важно, если хочешь познать истину.

Он был слишком нудным. Лера постоянно об этом забывала.

- А ты все еще бегаешь по утрам? — спросил он.

- Иногда надоедает. Но стараюсь держаться в тонусе.

- Смотри, - сказал Паша, отвлекшись. — Главная процессия.

Из пролеска, громыхая, выкатил зеленый глазастый «ПАЗ». Следом за ним еще несколько машин. Лера увидела черный «Лексус» Дениса. Формально он принадлежал жене, но Денис любил хвалиться, что куплен «Лексус» был на его деньги. Теперь вот жизнь расставила приоритеты.