Идеальные каникулы

Влада окидывает меня удивлённым взглядом – и останавливается на недвусмысленно топорщащейся ширинке.

– О, вы…

– Что случилось?

Но она, похоже, зависла. И я сразу чувствую её присутствие в моём сознании – точно, теперь я вспомнил, почему не живу среди мутантов, которые при любом удобном случае лезут тебе в голову.

– Ничего… – тон задумчивый. – Я звонила, но ты не ответил…

Бля, такое ощущение, что она разговаривает с моими штанами – как будто это мой стояк не ответил ей по телефону.

– Хэй, сеструха, мои глаза выше.

– Так это он! – Влада наконец-то поднимает взгляд, и лицо расцветает хитрой улыбкой. – А я-то думала, чего это ты светишься. Думала, собрался жениться на какой-нибудь «ночной бабочке».

– Нет, – я устало вздыхаю, – всего лишь на своём помощнике. Это лучше?

– Ну, если ты нашёл его не в борделе, то уже лучше.

– А что, там не люди, что ли?

– Люди, конечно. Просто я за тебя беспокоюсь.

Я веско заявляю:

– Нет, вовсе не в борделе. И даже не рядом. Так что?

– А, да. Прости, что помешала, но я не ужинала, есть хочу ужасно, а твоя доставка требует данные.

– Ладно, пойдём.

Влада машет головой:

– Я могу подождать.

Но я, подхватив её за руку, направляюсь к лестнице.

Ничего, сейчас быстренько закажем, я быстренько вернусь…

Однако заказ затягивается – он уже сбросился, и приходится набирать всё с нуля. А после считывания отпечатка система и вовсе зависает.

– С ней такое бывает. Сейчас, может, одумается.

Не тут-то было. После пяти минут ожидания приходится всё-таки перезагружать.

И набирать заказ с начала. Влада уже согласна на «хоть что-нибудь», но я настаиваю на первоначальном выборе. Моя сестра не будет есть абы что только потому, что штаб решил сэкономить на системах доставки.

Хотя… «Озорной карабин»? Где она вообще такое нашла? Я редко доставкой пользуюсь, их ассортимент не особо знаю, но звучит как-то…

Так, а вот про «Переполох на камбузе» я слышал, Новак однажды им отравился, два дня лежал. Нет уж, такое мы покупать не будем.

Влада задаёт резонный вопрос: «А что тогда будем?» – и мы окончательно тонем в глубинах меню.

В итоге, когда наконец-то заканчиваем с заказом, я возвращаюсь в комнату Эйруина, а он уже выключил свет.

В темноте – размеренный звук дыхания. Тихонько раздеваюсь, вешаю форму и ныряю под одеяло. Ру вздрагивает, явно проснувшись. Прижимаюсь к приятно тёплому телу – места на кровати едва хватает на двоих.

Шепчу на ухо:

– Спокойной ночи.

И сам отрубаюсь через пару минут.

***

Когда я утром возвращаюсь с вокзала, где лично сопроводил Владу на её место и убедился, что поезд отбыл точно по расписанию, в моей голове уже возникла очередная гениальная – как всегда – идея.

Сегодня свалили даже немногие оставшиеся, так что часть опустела. Два человека обнаруживаются лишь в столовой: повар, который в глубине кухни смотрит фильм, меланхолично подперев щёку кулаком, и Эйруин – за нашим обычным столиком у стены, под прикрытием раскидистого фикуса.

Повар было переводит на меня грустный взгляд, но я машу головой, показывая, что есть не буду. Он кивает и возвращается к экрану, на котором мальчик бежит наперегонки с огромным псом по цветущему лугу.

– Не будешь завтракать? Ты же любишь фрикадельки, – Ру указывает на свою тарелку с супом.

– Перекусил вместе с Владой.

На столе лежат пять кусков хлеба, двойная порция колбасы и шоколадка. Стоит Ру заметить мой взгляд, задержавшийся на красной фольге, как он усмехается и подталкивает плитку ко мне.

Приговорив шоколад, я со вкусом облизываюсь и предлагаю:

– Давай съездим ко мне домой? В конце концов, праздник, фейерверк посмотрим. Чего мы всё время сидим в этом кабинете? С нашей крыши прекрасный вид на город, а мама на День независимости готовит такие морковные чипсы, что язык проглотишь.

Ру замирает на пару секунд, затем возвращается к еде:

– Работы много.

– Похуй, её всегда много.

– Я договорился насчёт тех бракованных затворов, может, привезут завтра, если водитель будет. Сам понимаешь, стрельбы стоят… А если в понедельник проверка?..

– Да ладно тебе, не будет никакой проверки! – однако в этот момент меня настораживает упорство, с которым Ру ковыряет оставшуюся на дне каплю супа. – Ты просто не хочешь ехать.

Вздохнув, он наконец-то отодвигает тарелку:

– А почему я должен хотеть?

– Ну, это типа приключение. Ты когда-нибудь был в Данбурге?

– Вроде нет.

– Ну так представь – целый город мутантов! Всяких уродов хватает – как цирк, только ещё веселее. Познакомлю тебя с корешами, набухаемся, устроим махач… Покажешь мастер-класс этим неудачникам. Ну и горы там, красиво.

– А как же морковные чипсы?

– А что с ними?

– Думаю, твоя мама предпочла бы делиться семейными рецептами с какой-нибудь милой девушкой, а никак не со мной.

Нахмурившись, я уставляюсь на него, пытаясь охватить мыслью все логические цепочки – и явные, и скрытые.

Ру тяжело вздыхает:

– Слушай, это же ясно. Ты что, правда хочешь притащить меня к родителям на праздничный обед? Типа, «знакомьтесь, мама и папа, это неведомый стрёмный мужик, я нашёл его на свалке, у него нет образования, профессии и даже имени».

– У тебя есть имя.

– Которое знаешь только ты.