Идеальные

Но достаточно ли это подозрительно, чтобы докладывать Вилдену? Вроде бы ерунда, но кто знает, что интересует полицию.

– Она вела себя, как обычно, – медленно произнесла Спенсер.

Вилден пристально посмотрел на нее.

– Вы знаете, моя старшая сестра очень похожа на Элисон. Тоже была лидером в своей банде. Подруги беспрекословно выполняли все, что она говорила. Все что угодно. И хранили все ее секреты. Так ведь было устроено и у вас, девчонки?

Ханна поджала пальцы ног. Ей совсем не понравилось, какой оборот принял их разговор.

– Я не знаю, – пробормотала Эмили. – Может быть.

Вилден бросил взгляд на вибрирующий сотовый телефон, пристегнутый к портупее.

– Прошу прощения. – Он удалился в сторону гаража, доставая телефон из чехла.

Как только он оказался вне пределов слышимости, Эмили издала давно сдерживаемый вздох.

– Девчонки, мы должны рассказать ему.

Ханна сузила глаза.

– Рассказать что?

Эмили подняла руки.

– Дженна ослепла. И это сделали мы.

Ханна покачала головой.

– Я – пас. И к тому же с Дженной все в порядке. Серьезно. Вы заметили, в каких очках от «Гуччи» она щеголяет? Чтобы заполучить такие, надо год стоять в листе ожидания – дольше, чем на сумку от «Биркин».

Ария изумленно уставилась на Ханну.

– Из какой ты вселенной? Кого волнуют солнцезащитные очки от «Гуччи»?

– Очевидно, что не таких, как ты, – огрызнулась Ханна.

Ария стиснула зубы и вызывающе откинулась на спинку стула.

– Как прикажешь тебя понимать?

– Думаю, ты сама знаешь, – прорычала Ханна.

– Девочки, – одернула их Спенсер.

Ария вздохнула и отвернулась в сторону. Ханна сурово взглянула на ее заостренный подбородок и покатый нос. Даже в профиль Ария не так хороша, как она.

– Мы должны рассказать ему про Дженну, – не унималась Эмили. – И про «Э». Пусть полиция разбирается с этим. Мы вляпались по уши, как вы не понимаете?

– Мы ничего ему не скажем, и точка! – зашипела Ханна.

– Да, я тоже сомневаюсь, Эмили, стоит ли, – задумчиво произнесла Спенсер, тыкая ключом от машины в зазор между досками столешницы. – Это серьезное решение. Оно повлияет на жизнь каждой из нас.

– Мы уже говорили об этом раньше, – согласилась с ней Ария. – К тому же «Э» исчез, верно?

– Вы как хотите, – не сдавалась Эмили, – но я ему скажу. Думаю, что это правильно.

Пискнул мобильник Арии, и все вздрогнули. Следом завибрировал телефон Спенсер, сдвигаясь к краю стола. «Блэкберри» Ханны, который она запихнула обратно в сумочку, издал приглушенный звон. И маленькая «Нокия» Эмили отозвалась старомодным рингтоном.

Последний раз телефоны девочек звонили одновременно в день панихиды по Эли. Ханна испытывала сейчас такое же чувство, что и в тот день, когда отец впервые привел ее, пятилетнюю, на карусель во время роузвудской ярмарки – чувство головокружительной тошноты. Ария заглянула в свой телефон. Эмили и Спенсер последовали ее примеру.

– О боже, – прошептала Эмили.

Ханна даже не потрудилась достать свой «Блэкберри»; вместо этого она наклонилась к телефону Спенсер.

Вы действительно думали, что меня больше нет? Я вас умоляю. Все это время я наблюдаю за вами. Возможно, даже и в эту минуту. И, девочки, если расскажете обо мне хоть КОМУ-НИБУДЬ, очень пожалеете. – Э

Ханна почувствовала, как сильно забилось сердце. Она услышала шаги из коридора и обернулась. Это вернулся Вилден.

Он засунул телефон обратно в чехол. Потом оглядел девушек и вскинул бровь.

– Я что-то пропустил?

Если бы. Он только. Знал.

8. Всегда полезно прочитать книгу, прежде чем красть идеи

Через полчаса Ария подъехала к своему дому – коричневой коробке в стиле модерна пятидесятых. Она придерживала подбородком мобильник, ожидая звукового сигнала автоответчика сотового телефона Эмили. После сигнала она произнесла в трубку:

– Эм, это Ария. Если ты действительно задумала рассказать все Вилдену, пожалуйста, позвони мне. «Э» способен на… большее, чем тебе кажется.

Она нажала отбой, но чувство тревоги не отпускало ее. Она не могла себе представить, какую мрачную тайну Эмили может раскрыть «Э», если та обратится в полицию, но по собственному опыту знала, что он непременно это сделает.

Вздохнув, она открыла входную дверь и прошлепала вверх по лестнице мимо родительской спальни. Дверь была приоткрыта. Заглянув, она увидела аккуратно убранную кровать родителей – или теперь это только мамина кровать? Элла застелила ее ярким покрывалом лососевого цвета с принтом в стиле батик[30], которое она обожала, а Байрон ненавидел. Все подушки она свалила на свою сторону. Кровать могла бы служить метафорой развода.