Идеальный финал

          Джимми достал из пакета потрепанную тетрадь. Нет, это не был «Иллюзорий», просто тетрадь с незамысловатым рисунком на обложке. Свет из коридора едва попадал на чистые листы, что заставляло Джимми напрягать глаза, дабы лучше видеть строки, которые должны были впитать очередные мысли и буквы. Он долго раздумывал, перебирая в своей голове десятки слов, чтобы не упустить главные мысли. В такие моменты, казалось, молодой человек проваливался в черную бездну собственных размышлений, бродил по длинным коридорам лабиринта души, чтобы найти ту самую светлую идею, идеальное слово, великолепную магию внутри своего сердца. Джимми приставил окончание графитового стержня карандаша и, очень медленно, начал вырисовывать буквы.

          «Привет. Я совершенно не помню какое сегодня число. Да и это не твои страницы. Мне тебя не хватает. Все, что я могу сейчас сделать – написать свои чувства на этот невзрачный лист, чтобы потом вклеить в тебя. Прости, что так. Я боялся взять тебя с собой, ведь, если люди увидят твои строки, они оставят меня в этом аду на несколько долгих лет. Ты отличаешься от этих листов. В них нет жизни, чувств, боли, слез. Они бездушны. Прости, но я тут не для того, чтобы хвалить твое сердце.

          Я намеревался покончить с голосами, которые взрывают мою голову. Именно для этого я и лег в больницу. Но знаешь, что самое странное? Голоса молчат, они, наверное, как и я, боятся этого места. За этот день они потревожили меня лишь раз, когда ненависть в душе готова была вырваться наружу, чтобы уничтожить весь этот мертвый мир. Наверное, их невозможно убрать из моей головы по средствам лечения, обследований. Лишь я сам могу бороться, чтобы убить их. Но, опять же, это не то, о чем я хотел тебе поведать.

          Когда-то я думал, что, оказавшись в психиатрической лечебнице, мне будет легко и спокойно. Признаться честно, я думал, что буду смеяться над всеми этими людьми. «Наполеон, Гитлер». Сколько личностей я встречу там? Бред. Я был слеп. Тут нет людей. Лишь создания, которые уже давно мертвы в своей душе. Наверное, нет ничего более ужасно, как болеть психологическими диагнозами. Как это? Выкинуть окружающий мир, перестать понимать реальность, не чувствовать мирских отношений, быть глупым подобием куклы! Они даже не понимают, что происходит. Нет, для них это привычная жизнь, обычная. Жизнь, брошенная в мягкие палаты и белые халаты. Осознание того, что они сошли с ума, даже не приходит в их головы. Мое сердце сжимается от страха и жалости. Это, словно находится в долгом сне, коме, из которых нет выхода. Реальность сдохла, как недоношенный плод! Больница – тюрьма? Нет! Тюрьма – психика, которая сломлена, создает железные кубы, способные запрятать в сознании целые города! Я хочу проникнуть в них! Понять, что движет ими! Сколько прекрасных миров погибают в палатах оббитых войлоком?! А может и не они вовсе больны, а мы?! Стараясь уничтожить венец творения человеческого мозга, спалить миры, что придумала величественная душа, мы ломаем грань искусства! Момент, когда разум побеждает реальность – гениальность торжествующей планеты! Глупцы!

          Что я наделал?! Зачем я опускался в эти глупые мечты?! Ведь, в моей душе такие же города и целый мир! Я не хочу окончить свою жизнь богом в пижаме! Это не то общество, не то время! Я не хочу, чтобы меня изолировали от реальности! Во мне такой же мир! И ни доктора, ни больницы не смогут уничтожить его! Это могу сделать только я сам! Анализировать, искать слабые места, чтобы скинуть ядерную бомбу! Я сотворил тот мир, и я его уничтожу! Война началась, ублюдки! И вам пора сдохнуть!

Я уничтожу мир, что долго создавал в себе

Еще не поседел...

Лишь приобрел значение кошмаров ночью

Предел...

Я знаю точно, как обо мне заботились уколы,

Что проникали в голову мою, затем апрель.

Растаял снег в замерзших лужах,

Развеял холодом по душам и улетел.

Искать приют где нас задушат....

.

Попасть в кровавую метель и в ней уснуть так мирно,

Вернуться в мир...

Потом легко сойти с ума, хотя, и так я псих,

И жизнь отдал двум голосам...

Внутри квартир, палат, врачей и снов

Твоих оков и глаз твоих, что, словно океаны,

Меня уберегли и защищали среди не тающих снегов

И «Иллюзория», что я придумал.

Небрежный шов...

.

На берегу я...и море напевало мне слова,

Не берегу я...

Наверное, слабак, тогда размажь меня по миру

Как лирика...

Как красный флаг поднятый в небо,

А я не верил и не верю, как жадность их,

Порезать жалко их...Снимать уютный "Снафф" в квартире,

Порезать лица их...

Кромсать небрежно бритвой

.

Так неприлично, мне наблюдать гниющие глаза,

Как роза...

Что так прекрасна в лунном свете, так не заметна

И пьяна...

Качались в детской колыбели, бутоны полные росою,

Так и сердца в багровой крови, увы, не я

Разрезать скальпелем тела...

Всего начинка внутри гроба...как яд

Как бесподобной красоты закат...

Твои прекрасные глаза...

.

Меня опять закроют изнутри, сходи с ума

И снова голоса...

Я мертвый человек, среди картин

Среди витрин...

Что наполняют одинокий "Иллюзорий", играют свои роли,

Где пошлость поглощает страх

Там мерзость - красота, и смерть, что так прекрасна,